Отправлено: 15.01.17 02:05. Заголовок: Ещё раз о Юрии Власове
Размышляя о Юрии Петровиче дальше, обратимся к ценнейшему свидетепю - Пеньковскому Евгению Александровичу (1940-2008) и к его удивительной книге "Магия счастливого помоста". К одной из её изумительных глав.
"Аналогия антиподов
Память, ты снова тревожишь меня. Как забыть это? После окончания института физкультуры в Омске мне посчастливилось распределиться не куда-нибудь, а прямо в Москву, во «второй дивизион» команды мастеров штанги ЦСКА.
Мечта сбылась, и теперь зависело только от личных качеств, на что способен и кем стану. Радовался, что вошел в двери дома лучших силачей страны и мира, решил постараться подольше не выходить. Знал, что они для выхода открываются легче, чем для входа.
Имена Аркадия Воробьева, Трофима Ломакина, Сергея Лопатина, Николая Мироненко, Леонида Жаботинского и Юрия Власова были, как говорится, у всех на устах. Это было время, когда самый сильный в мире атлет, победивший Пауля Андерсона, но проигравший Жаботинскому в Токио, заканчивал свои «ударные» тренировки, а будущий писатель Юрий Власов еще «не поспел». Хотя по первым газетным и журнальным публикациям было видно, что человек талантлив и весьма неординарен как повествователь и историк.
Со всеми атлетами я подружился быстро. Силой Бог не обидел. Приседал со штангой, перед весом которой даже сильнейшие тяжеловесы пасовали. К тому же умел петь, танцевать, играть на разных музыкальных инструментах, подражать голосам великих людей прошлого и настоящего. Поэтому известные спортсмены удивлялись такой разносторонности и охотно общались со мной. У многих из них я учился не только технике поднятия штанги.
Так же, как и мои кумиры, старался меньше заботиться о личном комфорте, а больше думать об атрибутах профессионального спорта, где признается и уважается по большому счету в первую очередь мастерство и сила. От этого и добровольное самоистязание на тренировках, отказ от всевозможных «лейтенантских удовольствий». Все ради будущих больших побед!
Примером и эталоном для меня, естественно, был Юрий Власов, который с 1959 года для всех спортсменов мира являлся символом высокого интеллекта, мужества, силы духа и воли. При этом Юрий Власов был образцом нового, всесторонне развитого человека. Разумеется, что мне, как и многим другим труженикам «железного жнивья», хотелось как можно ближе познакомиться с этим легендарным богатырем на все времена. Сблизились мы с ним прямо-таки загадочно в старом зале тяжелой атлетики ЦСКА.
На закате своей спортивной славы Юрий Петрович старался приходить на тренировку именно тогда, когда все атлеты заканчивали занятия. Или по привычке, или потому, что после проигрыша на Олимпиаде в Токио богатырь решил полностью посвятить свою жизнь литературе. Поэтому много просиживал за печатной машинкой, продумывал и выстраивал сюжеты. Корпел над каждым словом, шлифовал предложения. Недосыпал. И на тренировки приходил вялый. Работал, в основном на малых для себя весах.
Правда, большинство поклонников выдающегося тяжелоатлета не знали, что он готовит себя к профессиональной писательской деятельности и очень давно находится между штангой и пером. Но болельщики все еще ждали от Юрия 600 кг в троеборье. Так что в то далекое августовское лето 1966 года Власова по-прежнему манило «железо», и при нем неизменно присутствовал его тренер Сурен Петросович Богдасаров.
У входа в спортивный зал знаменитый дуэт шумно осаждала толпа верных болельщиков, поджидали назойливые журналисты. В тот день ждал атлета, его тренера и я, чтобы спросить разрешения потренироваться вместе с Юрием. На мой вопрос, можно ли осуществить мою заветную мечту, Власов вполне доброжелательно ответил, что не возражает разделить «железные труды» с коллегой по грифу, но в свою очередь предложил представиться. – Как звать-величать изволите, уважаемый?! Откуда будете и в каком воинском звании пребываете? – с улыбкой спросил меня капитан Власов.
Я вкратце изложил свои анкетные данные.
Из моего устного досье, самого великого в мире атлета, прежде всего, заинтриговала моя звучная фамилия. Несколько высокопарно он пояснил:
– Ну что, сибиряк?! Знаменитая у тебя фамилия – Пеньковский! По аналогии антиподов, у меня тоже не лучше – Власов! Помнишь? Во время Великой Отечественной этот вояка фашистам продался с потрохами. Но я, как тебе известно, от «грязи» свою фамилию победами «отмыл»! Теперь ее никто не ассоциирует с предателем-генералом Власовым и его соратниками, именуемыми в советском народе - «власовцами». Так что и тебе, Евгений, желаю успеха в «отмывании» пока не очень прекрасной фамилии – Пеньковский, был такой предатель – разведчик Олег Пеньковский.
Я в шутку посетовал, мол, все только и знают, что ассоциируют мою фамилию с разведчиком-предателем. Рассказал ему о том, что мой хороший знакомый писатель Юлиан Семенов говорил мне, что будто бы в недрах архивов наших спецслужб есть документ следующего содержания.
И я громко заговорил сухим официальным голосом: «ЦРУ – в адрес руководства КГБ. Убедительно просим вас передать правительству России нашу просьбу – внимательно и с участием отнестись к предательству резидента русской внешней разведки в Америке и других странах НАТО Олега Пеньковского.
Он, на наш взгляд, своими преднамеренными действиями, безусловно, помог предотвратить возможное начало третьей мировой войны. Мы, благодаря вашему и нашему агенту Пеньковскому, узнали и стали понимать, что русские имеют колоссальный запас атомных боеголовок и средств их доставки. Поняли – сатисфакция, неизбежна! Что же касается секретных данных по ПВО РФ в системе опознавания летающих объектов «свой чужой», то мы были информированы об этом ранее из других источников.
Считаем, что за свои действия полковник Пеньковский может быть представлен, по вашим меркам, к званию Героя Советского Союза,, что может, явится предметом для его реабилитации, хотя бы в глазах родных и близких. В целях дальнейшего сотрудничества разведсообщества США и Службы внешней разведки России, просим содействия и поддержки. Директор ЦРУ».
Кроме того, я высказался, что лично против реабилитации моего однофамильца полковника Пеньковского, ибо путем предательства нельзя не только созидать что-то новое, но и невозможно даже пытаться примирить русских и американцев, во взглядах на проблемы геополитики. Притом убежден, что предатель – всегда по своей сути душепродавец и даже лицемер. А еще 16-й президент Соединенных Штатов Авраам Линкольн утверждал, что лицемер – это человек, убивший своих родителей… и просящий о снисхождении на основании того, что он сирота.
Пусть американцы, если хотят, крепят свои ряды изменниками и прочими вероломцами. Хоть целуются с ними, мне на это почти наплевать. Власов согласился с такой постановкой вопроса и сказал:
– Ох, ты Евгений, даешь! Дался тебе этот полковник Пеньковский? Тьфу, на него! Надеюсь и верю, что твои, дружище, успехи в штанге не за горами. Юрий протянул мне свою могучую руку и мы с великим удовольствием, обменялись крепким рукопожатием.
А потом зазвенело «железо». Каждый стал заниматься своими любимыми тяжелоатлетическими упражнениями. Юрий – жимом штанги из-за головы и сидя в наклоне, а я – тягами и приседаниями. В перерыве между подходами к снарядам снова разговорились: – А вы знаете, Юрий Петрович, что фамилия старшего лейтенанта Жаботинского тянет за собой целый шлейф преступлений сионизма? Только тянется он не от Леонида, а от сиониста Владимира Жаботинского. Именно в честь него, как одного из основоположников сионизма, названы центральные улицы во многих городах и весях Израиля, в том числе и в Тель-Авиве!
– Как-то не соотносил их фамилии, но аналогия интересна! Спасибо, поручик, за информацию! – И мы оба рассмеялись по поводу фамилии товарища по команде, который давно «отмыл» высокими достижениями в мировом спорте свою «скомпрометированную» в прошлом тысячелетии фамилию.
К слову, с легкой руки Власова многие меня в команде тяжелоатлетов стали называть «поручик». Против красивого исторического воинского звания я не возражал. Поручик так поручик. Да и теперь, когда в исторических повестях и романах попадается мне это прекрасное звание, окутанное ореолом романтики, олицетворяющее юность, стремительность и порыв, самоотверженность и верность долгу, галантность по отношению к дамам, я вспоминаю молодость, друзей и незабываемые события своей жизни.
После того приятного знакомства в армейском спортзале Власов сделал много хорошего и полезного для меня. Он не только учил меня уму-разуму в штанге, но и помогал разбираться в литературе, искусстве, давал почитать редкие книги.
Я тоже старался в долгу не оставаться, чем мог, тем и помогал выдающемуся спортсмену. Вплоть до того, что разыскивал для него редкие книги, и добывал – о, проза жизни нашей! – столь необходимое для атлета пропитание. Например, покупал по знакомству его любимую рыбу треску. Постоянно охотился для него, за дефицитной по тому времени, обувью 49-го размера. Смешно?
Это сейчас, а в те далекие времена, обувь баскетбольного размера днем с огнем было не отыскать на магазинных прилавках! Не ходить же бывшему первому атлету в мире, по столице босиком, не индус ведь какой-нибудь.
Однажды вместо кожаных туфель подарил Юрию две пары баскетбольных кед 51-го размера, что доставило ему великую ребячью радость.
После «добровольного» увольнения из армии, так и не выслужив «офицерский пенсион», Юрий Власов полностью отдал себя литературе, постижению искусства писать. В его активе уже тогда, в 6О-х годах, было несколько новелл на спортивную тему и даже романов.
– Учусь, поручик, шлифовать слово, фразу. Где-то получается, а в основном правка, бессонные ночи со своими литературными героями, – говорил мне в сердцах Власов. Сожалел, что пишет в ящик стола, и что его почти не печатают. В доверительных, приватных беседах всегда утверждал: наступят другие времена, и его книги обязательно увидят свет и никогда не будут подолгу залеживаться и пылиться на полках. Уверен, что тираж любой книги - будет нарасхват.
– Может быть, я и не доживу, старик, до этого времени! А ты моложе, увидишь, что я был прав. У меня каждой книжки – четыре-пять копий рукописей, хранятся они у надежных людей. Если со мной вдруг что-то случится, все мы ходим под Богом, вот тебе адреса. Запомни. Пароль Кан Шен, ответ Шен Кан (был такой руководитель госбезопасности в Китае – Кан Шен), – проинформировал меня Власов и, перекрестившись, дал бумажку с зашифрованными адресами.
К великой радости многих, Юрий Власов стал признанным писателем при жизни. Книги его, как он и предполагал, стали бестселлерами, на полках они не залеживаются.Спасибо Юрию Петровичу за то, что своими действиями в спорте и литературе совершил революцию в общественном сознании. Это он заявил однажды на весь мир, что «сила, как и разум, развиваются бесконечно!». А это значит, что вопреки мнению большинства, высокий интеллект и огромная физическая сила, вполне могут совмещатся в одном человеке.
В быту Власов прост, очень ценит остроумие и хорошую шутку. С ним никогда не бывает грустно или неинтересно. Ибо Власов не только человек-легенда, но и величайший интеллектуал и энциклопедист. Знания его приближаются, на мой взгляд, к огромнейшей цифре – десять в двадцатой степени.
С Юрием Власовым мы охотно вращались в мире искусства, часто общались с актерами."
Из главы (неполной, я привёл её не до конца) что-то не сильно явствуют ни власовская токийская скорбь, ни горькое разочарование в жизни, ни жестокая травля безгрешного Власова подлой "присыпкинской" ратью.
Окопался себе Юрий Петрович во "втором дивизионе" мастеров штанги ЦСКА и в ус не трубил!
Стипендию у него отобрали?
А зарплата инженер-капитана? И зарплата инспектора-инструктора по спорту? Что ли отобрали и их?
Ничего же понять невозможно! Вернее - очень даже возможно. Если, конечно, принять во внимание власовские весёлость и сытость.
Фраза Пеньковского "После «добровольного» увольнения из армии, так и не выслужив «офицерский пенсион»....." - слово "добровольного" зачем-то в кавычках. А не добровольного, что ли?
Ну-ка, что там сам Власов пишет об этом в КНИЖИЩЕ КНИГ?
Так и есть:
"Книги обрушились на мое сознание ледоходом. Некоторые из них вызывали подлинное потрясение. Я фантазировал, бредил, выдумывал…
"В 1953 году я закончил Саратовское суворовское военное училище. В феврале 1959 года в звании лейтенанта закончил Военно-воздушную инженерную академию имени профессора Н. Е. Жуковского в Москве.
С весны 1960 года и по май 1968 года я служил инструктором по спорту в Центральном спортивном клубе армии (ЦСКА). В мае 1968 года по личной просьбе уволен в запас из кадров Советской Армии. Последнее воинское звание – инженер-капитан."
По личной просьбе. А следовательно - без всякого принуждения.
И вообще, разве не положена была Юрию Петровичу хотя бы урезанная офицерская пенсия? Как-никак, множество лет на службе в рядах "непобедимой и легендарной". И не где-то там, лакированным адьютантом при штабном генерале - а фактически на передовой. В жарких неистовых схватках с соперниками - сплошь распроклятыми империалистами-извергами..... отсюда утрата здоровья.
И, получается, всё это государством никак не оплачивалось - ой сомнительно!
Дальше сверяемся с Власовым:
"Помню рекорд в Днепропетровске. Я толкнул 210 кг. По тем временам это было чем-то невероятным. За кулисы ко мне пришел Н. и долго восхищался моей "техникой". Он был одним из ведущих тренеров.
В Токио Жаботинский толкает 217,5 кг, и я с удивлением читаю в газете статью Н. Он сетует, что Власов не владеет "техникой" толчка и вообще не умеет тренироваться…
Что это, один из способов заработка на жизнь или непорядочность?.. Впрочем, в те годы я и не такого "добра" навидался…
Штанга на весах времени.
Что характерно – никаких желаний сводить счеты, посрамить соперника. Только собрать шестьсот! Я рассчитывал отдыхом вывести себя на тот единственный результат и тогда атаковать, вломиться в него. Отдых оказался невозможным. В нем было отказано.
Причины те же самые: если остаюсь в большом спорте, должен выступать, да еще по календарю. Особенно настойчивым в изживании меня из спорта оказался Гулевич – начальник отдела тяжелой атлетики армейского клуба. А ведь никто не поздравлял меня с победами столь горячо, как он. Спортсменом он никогда не был – похоже, не только спортсменом…
В сборной команде страны этим в не меньшей степени был озабочен Воробьев. И уж как мог ему пособлял Дмитрий Иванов, штангист, ставший спортивным журналистом.
А я нуждался в сбросе нагрузок, одном затяжном щадящем ритме без выступлений.
Что значит выступать? Я не смел бы отделываться посредственными результатами и подтверждать тем самым "закономерность" своего поражения. Значит, стирать себя в бессмысленных выходах "ради зачета" на большой помост. Все выходы бессмысленны, если не открывают новую силу, не подводят к новой силе. Соревнования перемалывали бы силу, взводили бы на травлю результатами, а я и без того нервно измотан."
Вновь к Пеньковскому:
"На закате своей спортивной славы Юрий Петрович старался приходить на тренировку именно тогда, когда все атлеты заканчивали занятия. Или по привычке, или потому, что после проигрыша на Олимпиаде в Токио богатырь решил полностью посвятить свою жизнь литературе. Поэтому много просиживал за печатной машинкой, продумывал и выстраивал сюжеты. Корпел над каждым словом, шлифовал предложения. Недосыпал. И на тренировки приходил вялый. Работал, в основном на малых для себя весах.
Правда, большинство поклонников выдающегося тяжелоатлета не знали, что он готовит себя к профессиональной писательской деятельности и очень давно находится между штангой и пером. Но болельщики все еще ждали от Юрия 600 кг в троеборье. Так что в то далекое августовское лето 1966 года Власова по-прежнему манило «железо», и при нем неизменно присутствовал его тренер Сурен Петросович Богдасаров.
"А потом зазвенело «железо». Каждый стал заниматься своими любимыми тяжелоатлетическими упражнениями. Юрий – жимом штанги из-за головы и сидя в наклоне, а я – тягами и приседаниями."
Ай да травля! По прошествии чуть ли не пары лет, опосля токийского поражения. Юрий Петрович весел, шумлив, хохотлив, остроумен.
Ошиваясь во "втором дивизионе", о 600 килограммах даже и не вспоминает, на тренировки ходит, как вздумается. Валяя на этих тренировках дурака. Занимаясь любимыми вспомогательными упражнениями и соперничая с Пеньковским в добрых услугах друг другу.
Никаких календарей выступлений. Богдасаров - рядом. "Присыпкиных" - словно бы никогда не существовало в природе. Живи не хочу!
В конце "антиподной" главы, который я не привёл (и без того уж очень обильный получился отрывок) - Пеньковский вещает читателю, как шлялись они вместе с Власовым по народным артистам и прочей богеме, как спивали счастливые песни, удовлетворённые щедрым застольем....
А ведь Юрий Петрович ещё и пописывал. И не только "в стол", но и "на продажу".
Вон, начитавшись книжек про дедушку Ленина, даже и конспиГацией захворал незаметно. Правда, конспирацией немного не ленинской, а с экзотическим китайским оттенком.
И уволился Юрий Петрович из армии, из ЦСКА, из инспекторов-инструкторов по спорту - по личной просьбе, только весной 1968 года. То бишь через 3,5 года после токийского своего поражения!
И всё это время.....
Как, вообще, увязать воспоминания свидетеля Евгения Пеньковского с воспоминаниями самогО Юрия Петровича - о ненаглядном себе???
Ведь нестыковка же на нестыковке! И нестыковки не какие-то мелкие, а носящие принципиальный характер!
Ох уж этот Юрий Петрович! Даже и врать не научился по-ленински - правдоподобно, с ленинской хитрецой. А ещё конспиратор. -------------------------------------------------------------------------- Десять в двадцатой степени чего? Бесполезных вычурных знаний, что ли? Или чего-то другого?
Немало знал я и знаю людей ростом под 190 см и немного за 190 см. Неужто все они носили и носят обувь 49-ого "советского" (не "демократического") размера? Насколько я помню ответы этих людей на вопрос про их обувь - от 45-ого размера до размера 47-ого.
А Власов - по собственному его признанию, кисти у него небольшие, не крупные. А стопы что ж? Подобные лыжам?
Отправлено: 25.02.19 23:27. Заголовок: Леонид пишет: Подол..
Леонид пишет:
цитата:
Подольск?
Подольск и только Подольск. На штанге 215 кг - заказанные Юрием Петровичем как мировой толчковый рекорд. На поверку же снаряд потянул на весах 215,5 кг.
Более, на соревнованиях, Власов никогда 215 кг не заказывал. До Подольска он безуспешно пытался толкнуть 213,5 кг - вроде бы даже не один раз. Ну и в Токио Власов не осилил 217,5 кг. После чего, Юрий Петрович перебрался во "второй дивизион". Находясь в котором, Власов установил только один мировой рекорд - 199 кг в жиме.
Леонид
moderator
Сообщение: 319
Отправлено: 08.03.19 11:11. Заголовок: Перед началом соре..
Речь идет о первенстве Вооружённых сил 1961 г.
"Перед началом соревнований тяжеловесов в сопровождении знаменитого тренера центрального клуба Советской армии - майора Богдасарова, в зал вошёл Юрий Власов с женой Наташей, ведя её под локоток. Место для жены чемпиона было приготовлено заранее.
Зрители с нетерпением ожидали борьбу гигантов за первенство в самой престижной весовой категории. Но борьбы не получилось. Тяжеловесы состязались лишь за места со второго по четвёртое, и составить конкуренцию Власову не могли. После того как они закончили выступление в жиме, Юрий Власов заказал вес на десять килограмм больше и с завидной лёгкостью взял его. Та же история повторилась и в остальных движениях. Попытка Жаботинского преодолеть в последнем подходе, который он, видимо, специально оставил в толчке, вес на пять килограммов превышающий результат Юрия Власова, закончилась безрезультатно.
В итоге, выйдя на помост всего три раза, Юрий Власов набрал в сумме трёх движений вес на тридцать пять килограмм больше, чем второй призёр соревнований. Зрители расходились разочарованными, жалели, что Юрий Власов в этот раз не подарил болельщикам новых рекордных результатов. Только прочитав его книгу воспоминаний «Солёные радости», я узнал о том, что он в это время выступал с серьёзной травмой спины".
Дилетант
Сообщение: 3086
Откуда: Россия
Отправлено: 08.03.19 15:03. Заголовок: Обратимся за подробн..
Обратимся за подробностями к КНИГЕ КНИГ. К той её главе, где Юрий Петрович рассказывет читателям в том числе и об армейском чемпионате 1961 года.
Привожу эту главу целиком. Ибо она того заслуживает безусловно. -------------------------------------------- "Глава 87.
После турнира в Лондоне я, по выражению спортсменов, посыпался. Боли в позвоночнике, нарушение координации, точнее – ухудшение скоростной реакции и какая-то зачумленность. Штанга чужая, неудобная.
Я винил зимние тренировки (сплошное экспериментирование), чрезмерные нагрузки, недобро поминал Матвеева. Он предлагал различные опыты. Богдасаров угрюмо ворчал: "Разве на спортсмене такого класса пробуют научные штучки?" Будто мы сами мало пробовали… Сейчас вижу: не только зимние тренировки тому виной.
27 июня 1961 года в Кисловодске на стадионе "Трудовые резервы" выступала сборная команда страны. Я утяжелил рекорд СССР в жиме и мировой рекорд в толчковом упражнении.
Рекорд мы отпраздновали несколько своеобразно. На вино запрет. Дисциплина на сборах строгая, а ела сборная в ресторане. Тут уж не закажешь ни рюмки. Тогда попросили официанта подать шампанское в суповых тарелках, как бульон. И действительно, никто не обратил внимания. Правда, официант подшутил: присыпал "бульон" зеленым луком, петрушкой, укропом…
Через девять дней, в пятницу 7 июля, на матче сборных команд СССР и США в лужниковском Дворце спорта я утяжелил рекорд СССР в рывке. В сумме троеборья я перекрыл американца Сида Генри на 77,5 кг. Команда же победила американцев со счетом 7:0.
Спустя несколько дней выступил в Ленинграде на чемпионате Вооруженных Сил. Занял первое место. Пытался опять обновить мировой рекорд в толчке, поторопился с посылом, потерял опору. Этот окаянный посыл с груди!..
С тех пор на чемпионатах Вооруженных Сил я не выступал. Всего я выиграл четыре армейских чемпионата: 1957, 1958, 1959, 1961 годов.
В конце все того же июля оказался в Лондоне и уж на этот раз "припечатал" мировой рекорд в толчке.
За какой-то месяц четыре выступления (два международных), два рекорда СССР и два рекорда мира! Спешил я тогда, спешил…
Гордостью осталось в душе заявление Генри на пресс-конференции: "…Власов – самый совершенный атлет за всю историю гиревого спорта. После рекордов Пола Эндерсона мы утратили веру в то, что нормальный человек способен добиться в тяжелой атлетике подобных результатов. Стоило ли заниматься штангой? Ведь без соревнований нет спорта, а соперничать с Эндерсоном, мы думали, бессмысленно. Я не преувеличу, если скажу, что Власов открыл нам новые двери на тяжелоатлетический Олимп…"
Чемпионы обыкновенно честолюбивы. На том и зиждется спорт: состязание за право быть первым. Честолюбие принимает порой болезненный оттенок. Не всегда спортсмен виноват. Обстановка обостряет и низменные чувства. В достатке напитываешься этим дурманом и от болельщиков.
Запал мне в память эпизод из той встречи. На сцене лужниковского Дворца спорта советская и американская команды. Моего соседа слева ("полутяжа" Воробьева) не узнать: побледнел, напрягся. Его выкликнули – публика в восторге, а я слышу горячечный шепот: "Подожди, подожди, тебя не так встретят. Увидишь, увидишь…" Я от удивления едва не забыл о шаге вперед на вызов судьи-информатора. Какое значение, как будут хлопать мне, ему? Сейчас соревнования, борьба…
А примечательный шепот! В мгновение – весь человек! Мучает его, у кого больше славы… "Злые завидуют и ненавидят – это их манера выражать восхищение", – говаривал Виктор Гюго.
В ту зиму опытных нагрузок я тренировался с одиннадцати утра. Если не было массажа, возвращался домой к четырем. Наваливался на дверь и звонил или садился на корточки – от изнурения. И после пил, пил… Тренировки иссушали. Есть не хотелось, пищу тогда ненавидел. Если задерживал массаж, возвращался к шести вечера. Отдохнув, писал до трех-четырех утра. Отзывы из редакций убеждали – необходимо спешить.
К лету подоспели известия из США. Чемпионат выигрывает Джим Брэдфорд с суммой 1070 фунтов (485,35 кг). Итак, Большой Вашингтонец-двукратный чемпион Америки. Маэстро Шемански сшибает в рывке мировой рекорд. Есть о чем поразмыслить. Один рекорд по-старому – у Эндерсона в жиме, а в рывке – у Шемански. Опять я стиснут в высших достижениях американскими атлетами. Правда, за мной пока главные рекорды – в сумме и толчке. Но характер событий предвещает борьбу именно за них. Мне пишут из Америки, что Шемански очень прибавил в жиме. Бесспорное свидетельство его желания свалить меня в сумме троеборья, вернуть себе титул "самый сильный в мире". Итак, гонка без остановок. И главный удар маэстро Шемански.
Надо отвечать новой силой. Не уступать ни в одном из упражнений. И наконец, взять рекорд у Эндерсона!
Брэдфорд отстает. Но Шемански?! И Эндерсон – этот вызов, настойчивое повторение вызовов?.. Всего отчетливее личность проявляет… страсть. Это – признак необычного дарования.
В середине августа мы с тренером уехали в Ригу. Я терял надежду на успех. Болезнь позвоночника сузила тренировку. Спина болела до немоты в ногах. Богдасаров бодрился, убеждал, что я выиграю чемпионат мира даже больной и без подготовки. Действительно, разрыв с соперниками был впечатляющий. Однако позвоночник буквально вязал тренировки. Профессор Вилде после осмотра заявил о неизбежности операции. "Вы через год будете моим пациентом,– сказал профессор.– Такая травма сама по себе не излечится. Вам не избежать инвалидности". Я уже к тому времени перенес столько травм, что позволил себе усомниться. И я оказался прав, но только отчасти.
Рижский август походил на осень. Зябкие и ветреные дни перемежались с дождями. Я исходил город до самых неказистых окраинных улочек.
Как быть, если даже хожу надорванно, полсотни метров – и присаживаюсь на корточки: боль и тяжесть стекают? Досаждала глупая мысль: вскрыть бы спину у позвоночника – и боль вытечет с отравой, распрямлюсь.. Новая сила Шемански?
А если Брэдфорд будет другой? Ведь как он изменился за год от Варшавы до Рима! Напорюсь на куда большую силу! Чем отвечать?
Болезнь не пускает в зал. Потерять чемпионат после всех тренировок, всех рекордов?! Сколько сделано! Я уже другой, доказано рекордами, а теперь… Выходит, все испытания впустую. "Я так устал резать эту воду!.."
Эта травма явилась следствием повреждения позвоночника в 1957 году при попытке установить рекорд страны в толчковом упражнении – мне был тогда 21 год. Спустя 26 лет я расплатился за свою юношескую дерзость тяжелыми и опасными операциями на позвоночнике. Нашелся знаток спорта, бывший "полутяж", и такую беду оклеветал. Как не вспомнить любимое присловье Пушкина: "Было бы корыто, а свиньи найдутся". Таких немало: беды и страдания других для них как желанное корыто – ну как не вывозиться, не подбавить мук и горя…
Я прочитывал газеты. Все знают обо мне: мои мечты и привязанности, новые результаты и силу. Еще бы, рекорды в Кисловодске, Лужниках, Лондоне!
Но смею ли быть жалким? Выступать жалким… Ведь команда и без меня победит. Разве я атлет? Едва таскаю ноги.
А маэстро Шемански? В Риме (1960) результат в жиме утяжелил на 20 кг! А почему не прибавит к Вене? Прихлопнул же мой рекорд в рывке.
Этот неослабный напор. Ни месяца передышки! И еще проклятый зимний простой в тренировках! А ошибки с выступлениями?! Выхолостил, загнал себя!" -------------------------------------------------------- В конце июля 1961 года, Власов ездил выступать в Лондон. Ездил без тренера. И жил он в Лондоне в микроскопическом гостиничном номерке-пенале. В столице Великобритании Юрий Петрович соревнования выиграл, попутно установив мировой толчковый рекорд - 206 кг.
Как раз тогда Юрия Петровича и поздравлял Гаккеншмидт.
И "посыпался" Власов уже после Лондона. А до этого... в конце июня, отлично выступил в Кисловодске - с двумя рекордами. Мировым и всесоюзным.
7 июля, на матче сборных команд СССР и США в лужниковском Дворце спорта Власов утяжелил рекорд СССР в рывке.
Через несколько дней, в Ленинграде, Юрий Петрович принял участие в чемпионате Вооружённых Cил - принял участие в последний раз в жизни. Рекордов в этот раз не вышло, но установить мировой толчковый рекорд Власов пытался.
А немного поболее, чем через две недели, Юрий Петрович, в Лондоне, таки добивается своего - мирового рекорда в толчке.
Ну и как после этого верить чьим-то там домыслам, якобы основанным на информации, почерпнутой из другой власовской книги - "Солёные радости" - что Власов потому и не добился мировых рекордов на армейском чемпионате, что "выступал с серьёзной травмой спины".
Нет уж, с серьёзной травмой спины рекорды не поустанавливаешь.
Власов же - видите ли - "с серьёзной травмой спины" не только бросался в Ленинграде на мировые рекорды. Он ещё - через пару недель, в Лондоне - умудрился свалить свой же мировой рекорд в толчке!
Власовскую книгу "Солёные радости" я читал один-разъединственный раз. C КНИГОЙ КНИГ - никакого сравнения. Обязательно теперь просмотрю "по диагонали" эти "Солёные радости". Для выяснения - что конкретно загибает там Юрий Петрович о своём последнем армейском чемпионате.
А уж потом завершу свою мысль. -------------------------------------- Под знатоком спорта и бывшим полутяжем Власов, несомненно, имеет в виду своего "лучшего друга" Коммуниста Никитовича. Но как конкретно Коммунист Никитович оклеветал власовскую беду - вспомнить сразу у меня почему-то не получается.
Дилетант
Сообщение: 3087
Откуда: Россия
Отправлено: 08.03.19 20:39. Заголовок: Начал я читать власо..
Начал я читать власовские "Солёные радости". Замирая чуть ли не ежесекундно от красоты и образности литературного слога Юрия Петровича. Но перед этим я всё ж таки попытался прочесть "Солёные радости" наскоро, "по диагонали". И сразу отказался от этого своего намерения. Ввиду хотя бы того, что Юрий Петрович свои "Солёные радости" намертво зашифровал. Изменив фамилии всех действующих лиц повествования почти (или даже вообще) неузнаваемым образом.
Так что, лучше мне "Солёные радости" прочесть не торопясь, потихоньку, вдумчиво. Оно и хорошо - а то ведь я, прочитав "Солёные радости" лет без малого 10 назад, очень многое в них забыл. Окромя, понятно, того, чего забыть никогда и ни за что невозможно - тех же власовских шагов, каковые зачем-то, с большим аппетитом съедала улица. ----------------------------------------------- А пока приведу ещё раз отрывок из выложенной мною сегодня главы 87-й КНИГИ КНИГ.
"Запал мне в память эпизод из той встречи. На сцене лужниковского Дворца спорта советская и американская команды. Моего соседа слева ("полутяжа" Воробьева) не узнать: побледнел, напрягся. Его выкликнули – публика в восторге, а я слышу горячечный шепот: "Подожди, подожди, тебя не так встретят. Увидишь, увидишь…" Я от удивления едва не забыл о шаге вперед на вызов судьи-информатора. Какое значение, как будут хлопать мне, ему? Сейчас соревнования, борьба…
А примечательный шепот! В мгновение – весь человек! Мучает его, у кого больше славы… "Злые завидуют и ненавидят – это их манера выражать восхищение", – говаривал Виктор Гюго."
ЗдОрово написано, мастерски! В нескольких строчках - весь человек по фамилии Воробьёв. Ревнивый, завистливый, жадный. И как же только его с такой мелкособственнической душонкой в коммунисты-то приняли?
Между тем, ничего особенно мелкособственнического в воробьёвском поведении не имелось. Точнее, имелось. Надо было Коммунисту Никитовичу в себе свою зависть держать, её не выказывать. И ненавидеть Власова молча.
В остальном же - да кто это там, что за дурак чужому успеху искренне радуется? Больше чем собственному успеху? Власов же в отрывке задаётся якобы недоумённым вопросом: "Какое значение, как будут хлопать мне, ему?"
Ещё и какое значение! Власову легко рассуждать - больше оваций предназначалось как раз ему. А Коммунисту Никитовичу каково, интересно, было? При его-то многолетних заслугах и славе? А тут, пааанимаааашшшш ты, какой-то выскочка - и сразу Коммунист Никитович в глубокой тени сего выскочки! Рази сие справедливо?
Вот и дожидался терпеливо своего часа насмерть обиженный Воробьёв. И ждать ему довелось не так уж и долго. Уже с первыми серьёзными успехами Жаботинского Юрий Петрович начал потихоньку сникать. Отчего-то при этом ни капли не радуясь всё возрастающей Жаботинского славе. А чего же не радовался-то?
"Радость" Власова по адресу поднимавшегося Жаботинского прекрасно описана самим же Власовым. Скатившимся в банальнейшую мелочную необъективность и злые ревнивые придирки в отношении природы успехов Леонида Ивановича.
Ненавидя Жаботинского, Власов не понимает даже того, что, положим, в Токио - после победы Жаботинского - он выглядел не только не лучше Воробьёва в день встречи штангистов СССР и США, но и премного хуже. Едва не плача навзрыд, всех поражая убитостью своего внешнего вида.
Вот Вам Юрий Петрович и какая разница - как будут хлопать Вам или кому-то другому!
В дальнейшем, наблюдая из своего "подполья" "сонное пятилетнее царствование" Леонида Ивановича, Юрий Петрович, как только мог, утешал себя мыслью, что царствие это не вечно. И - когда Жаботинский с треском проиграл в Варшаве 1969 года американцу Дьюбу - коммунист Юрий Петрович возликовал всеми фибрами своей "широчайшей" души - что ли не так всё было? Именно так и никак иначе.
В общем, "виликодушие" так и пёрло из Власова только до той поры, пока считался и рассматривался он атлетом-премьером. Несравненным, умнейшим, недосягаемым, самым красивым... Но всё изменилось, как в сказке. Едва лишь "божественного непогрешимого" Власова начали затенять какие-то выскочки - ещё и "плебейского" происхождения! И куда только сразу девалось пресловутое "великодушие" Власова - улетучилось, словно пар, без остатка!
"Юрий Петрович свои "Солёные радости" намертво зашифровал. Изменив фамилии всех действующих лиц повествования почти (или даже вообще) неузнаваемым образом."
"Конечно, в повести Власова имеются и интересные места — там, где главный герой переходит от пустопорожнего мудрствования к описанию перипетий своей спортивной жизни, судя по всему, содержательно полностью и точно списанной с реальных событий: в повести у персоналий лишь изменены имена и фамилии. Например, зловредный главный тренер Владимир Жарков из повести — это реальный Аркадий Воробьёв, Ричард Торнтон — Пауль Андерсон, Харвей Мэгсон — Боб Гофман, Бен Харкинс — Норберт Шеманский, Мунтерс — Томми Коно (и вот, кстати, очередная странная, мудроватая мысль: "Я воспитывался на славе Торнтона, Резлова, Хлынова и Мунтерса. Техника Мунтерса отличалась экономностью и грацией. А сам Мунтерс не походил на атлета. Недаром он был победителем мировых конкурсов красоты телосложения"), Дональд Маклейн — Стив Ривс, Семён Карев — Александр Курынов, Оскар Стейтмейер — Оскар Стейт, Генри Ростоу — Дэйв Эшман; Ямабэ — Йосинобу Мияке и т.д. (Единственный, кого Власов упомянул под настоящим именем, — американец Дэйвид Шеппард.) Но даже и эти реалистичные и живые описания постоянно оказываются отравленными бесконечными манерными и избыточными цитированиями Овидия, Тютчева, Лу Синя и пр. Немотивированное, притянутое за уши смешение стилей приводит к тому, что текст повести становится в лучшем случае смешным, а в худшем — жалким и скучным.
Лично мне при чтении "Солёных радостей" сразу же вспомнились слова Андрея Жданова о творчестве Анны Ахматовой. Звучат эти слова примерно так: "Манерная барынька, мечущаяся между будуаром и моленной".
Что поделаешь — главный герой повести "Солёные радости" ну совсем не похож на чемпиона. По-другому ведут себя нормальные мужики. По-другому."
Уважаемый Составитель, приведённая Вами ссылка - и не только она одна - привели меня когда-то на этот форум.
Сейчас я вновь - в который уж раз - прочитал с интересом Вашу дискуссию с оппонентами. И в этой дискуссии я с Вами согласен почти во всём.
Скажу, что, будь я на Вашем месте, я бы в данной дискуссии припомнил Власову самые главные его недостатки - безграничную шизофреническую самовлюблённость (отсюда и отсутствие во Власове самой элементарной человеческой скромности), а также - абсолютное неумение Власова быть правдоподобным в собственной лжи.
Даже я, человек без регалий профессионального исследователя, накопал уже столько ляпов-нестыковок у Юрия Петровича - что хоть пруд пруди ими! Но Власов не унывает - год за годом используя не только полностью все свои прежние" архиправдоподобные"ляпы, но и умудряясь выдумывать новые!
Ну как не посмеяться над таким человеком?
Те же Ваши оппоненты, которые говорят, что имя Власова неприкосновенно - видимо, всё ещё одной ногой в коммунизме. И сравнивают Власова с неприкосновенным безгрешным дедушкой Лениным. Не в силах понять, что дедушка Ленин был неприкосновенным только в официальной пропаганде. В народной же среде... да один только анекдот под названием "Ленин в Польше" (несмотря на то, что Ленин как материальный объект там как бы отсутствует ) сразу показывает истинное положение дел с когдатошней "неприкосновенностью" божественного имени дедушки Ленина. Чего уж там, если сами же "ревнители нравственности" - в неофициальной обстановке - гоготали над анекдотами про дедушку Ленина нисколько не хуже простого народа.
Вот и Юрий Петрович - кое-кто из Ваших оппонентов требует сотворить из него божество. И ему с благоговением поклоняться. Ещё и призывают Вас не чесать языком, не трепаться - мол, это не по-мужски. Так-то оно, может, и так - да только треплются все, без исключения! Уличая при этом в треповстве не себя, а только других - а за собой треповства просто не замечая. ------------------------------------- А "Солёные радости" я всё-таки перечту. Хотя и помню отлично, что, когда я читал эту книгу в первый и единственный раз - временами мне ужасно хотелось чтение бросить. И помогали мне держаться и чтение не бросать пусть и редкие в книге, но действительно интересные и содержательные главы её. ------------------------------------------ И добавлю - Власов вовсю смеётся над Воробьёвым. В то время как Воробьёв, в своих книгах - до бесстыднейшего самовосхваления не опускался никогда. Да и ляпов в сочинениях Воробьёва фактически нет. Так кто же из двух данных людей достоин большего уважения?
Леонид
moderator
Сообщение: 321
Отправлено: 09.03.19 02:47. Заголовок: Какое у вас мнение о..
— Очень сложный человек. Начисто лишен чувства юмора. Именно поэтому лично мне — человеку коммуникабельному и любящему пошутить — общаться с ним было непросто. Впрочем, думаю, этот груз несли многие люди, которым приходилось иметь дело с Власовым. Юрий Петрович был культовой фигурой для советского спорта, и ему все-таки нашли место, которое отвечало бы его амбициям. Это была первая оплачиваемая должность председателя Федерации тяжелой атлетики СССР. За такие деньги можно было бы нормально работать и руководить одним из самых благополучных видов, не в самом напряженном режиме. Но Власов умудрился испортить наши отношения с международной федерацией и вообще на своем месте принес гораздо больше вреда, чем пользы. Все потому, что никто не любит слово “я” — и не любит, когда его начинают учить жизни. В таких делах надо быть дипломатом, а герой римской Олимпиады, увы, им никогда не являлся".
Дилетант
Сообщение: 3089
Откуда: Россия
Отправлено: 09.03.19 02:47. Заголовок: Наотрез всегда отказ..
Наотрез всегда отказывавшийся (и отказывающийся) позировать Юрий Петрович
Даже и здесь соврал. -------------------------------------------------- Я не помню таких власовских слов в тех изданиях "Справедливости силы", которые я читал. Видимо, эти слова Власов добавил в КНИГУ КНИГ позднее - в 1995 году. Как оно явствует из подписи к фотографии.
Дилетант
Сообщение: 3090
Откуда: Россия
Отправлено: 09.03.19 15:39. Заголовок: Тараненко о Власове:..
Тараненко о Власове:
"Очень сложный человек. Начисто лишен чувства юмора. Именно поэтому лично мне — человеку коммуникабельному и любящему пошутить — общаться с ним было непросто. Впрочем, думаю, этот груз несли многие люди, которым приходилось иметь дело с Власовым. Юрий Петрович был культовой фигурой для советского спорта, и ему все-таки нашли место, которое отвечало бы его амбициям. Это была первая оплачиваемая должность председателя Федерации тяжелой атлетики СССР. За такие деньги можно было бы нормально работать и руководить одним из самых благополучных видов, не в самом напряженном режиме. Но Власов умудрился испортить наши отношения с международной федерацией и вообще на своем месте принес гораздо больше вреда, чем пользы. Все потому, что никто не любит слово “я” — и не любит, когда его начинают учить жизни. В таких делах надо быть дипломатом, а герой римской Олимпиады, увы, им никогда не являлся."
Власова ни за что не назвать угрямым, никогда не улыбающимся молчуном. Чувство юмора у него есть непременно. Другое дело, что Власов уж очень не любит, когда кто-то обращает свой юмор против него. Здесь ещё сильно сказывается мнительность Власова. Всё-то ему кажется, что над ним насмехаются. Что нешуточно раздражает природную обидчивость Власова.
Кстати, власовский маниакально-депрессивный психоз - тоже следствие мнительности. Вбил себе в голову Юрий Петрович, что ГБшники только о нём и думают, мечтают поскорее схватить его с поличным, казнить .... да кому он был нужен, этот Юрий Петрович! Так бы до конца жизни и просидел в своей квартиртёшке-хрущёвке, выдумывая, куда бы понадёжнее перепрятать бесценные рукописи, и разрабатывая всё более сложные пароли и шифры - если бы не грянула "перестройка".
Противно Власова слушать, когда он корячит из себя великомученика - ещё и несгибаемого. Да ГБшники - если бы это было им нужно - сломали бы такого несгибаемого великомученика в единый момент. А раз не сломали - значит, даже и задаром герой-великомученик Юрий Петрович не нужен им был.
Вот ведь как - Власову всё-таки нашли место, отвечающее его амбициям. Случилось это, понятно, уже в "перестройку". Но Власов на тёплом месте работать долго не смог - замучил, наверное, всех своими заумностями. Из произведений братьев Толстоевских и прочих китайцев.
Помимо этого, Власов ценил и ценит своё мнение превыше всего - как же, если он самый умный и гениальный человек в этом мире.
В общем, так и оказался Власов вскоре в политике. И даже баллотировался в президенты России. В качестве "статиста", "для мебели". ---------------------------------------------------- Тараненко о токийской дуэли Власова и Жаботинского:
"— Кстати, как вы относитесь к тому обидному поражению непобедимого Юрия Власова? Он посчитал, что Жаботинский просто предал принципы благородной спортивной борьбы? — Это была всего лишь тактика, в которой сам Власов допустил грубую ошибку. Не более того — никаких нравственных или противоправных действий не было. Леня поймал его на самоуверенности. Жаботинский в 1964 году был очень сильным молодым атлетом, и у него оставалось два подхода в толчке. Он пошел на 210 и едва приподнял штангу от помоста — сымитировал травму. У Власова была одна попытка и уже добытое ранее преимущество в два с половиной килограмма. Юрий идет на 212,5 и довольно легко толкает. Получается, что судьба первого места теперь зависит от Леонида и его способности взять 217,5. Он их и взял. Вот и все. Власову же надо было страховаться — заявлять 215 и загонять Жаботинского на совсем уж крутые веса. Но он это не просчитал, да и тренеры расслабились, посчитали, что дело в шляпе. А штангисты всегда должны уметь считать."
Просто отчаяние берёт, когда вновь и вновь натыкаешься на подобное. Тараненко в своих "авторитетных показаниях" перепутал буквально всё. Из чего неизбежно следует вывод - наших знаменитых штангистов-писателей Тараненко никогда не читал.
Уважаемый Дилетант, это интервью Тараненко я собираюсь поставить на сайт "Проблем..." - а то ведь все штангистские материалы в Сети постепенно пропадают. В этом интервью есть ещё один ляп Тараненко:
"— Итальянец Обербургер поднял в сумме на 52,5 килограмма меньше, чем вы, но этого ему хватило, чтобы взять золото Лос-Анджелеса-1984. — А в супертяже австралиец победил с результатом в толчке 200 кэгэ. Я ровно столько поднял в рывке. Кстати, мы с ним подружились, он меня приглашал в Австралию на ПМЖ. Но я почему-то подумал, что родину бросить не смогу."
На самом деле супертяж Дин Лукин из Австралии выиграл Олимпиаду в Лос-Анджелесе с результатами 172,5 + 240 = 412,5 кг
Уважаемый Составитель, не правда ли, диковато на сегодня выглядят эти 172,5 + 240 = 412,5 кг. Разница между результатами в толчке и в рывке - 67,5 кг!
Конечно, здесь несомненно, что австралийский супертяжеловес был неплохим "толкачом" и никудышным "рывкачом" - но всё равно разница между массами рывка и толчка режет глаза. ---------------------- Тараненко, выступавший в Варне в категории до 110 кг, и в самом деле обошёл победителя в этой категории на лос-анджелесской олимпиадке итальянца Обербургера (результат 390 кг) на 52,5 кг. А то ведь я подумал, что и здесь ошибка. ---------------------------------------- Какие же страсти кипели во взаимоотношениях разных элит в "застойные времена"! Много всего об этом Тараненко рассказывает. В частности, вот это:
"Узнал об этом случайно, когда приехал в Минск и зашел в Спорткомитет. Тогдашний зампред Виктор Путьков поспешил утешить, мол, не расстраивайся. Я насторожился: из-за чего это надо расстраиваться? Он и говорит: “Ну, ты же слабее сейчас. В Москве решили, что на “Дружбу” поедут другие”. Я ему рассказываю всю историю, и Виктор Филиппович сразу же снимает трубку — набирает Москву. Звонит начальнику управления единоборств Николаю Пархоменко и открытым тестом говорит: “Николай Николаевич, что вы там ерундой занимаетесь? Тут у меня Тараненко сидит, рассказывает, сколько поднимает на самом деле, а вас там в заблуждение вводят”. Но главные слова Путьков сказал в конце: “Так вот, ваша дочка поступила в нархоз с нашей помощью, с нашей же помощью она его и не закончит!” Короче, приезжаю я в Москву — все от меня нос воротят. Однако в состав попадаю. Обыгрываю Захаревича и становлюсь победителем турнира."
Почему-то зампред Белорусского Спорткомитета Путьков звонил насчёт Тараненко в Москву не главному тяжелоатлетическому начальнику СССР, а некоему начальнику управления неких единоборств Николаю Пархоменко. И ведь не просто так позвонил, а вынудил его на согласие с собой угрозами. Московского-то начальника!
Для меня термин "нархоз" - незнакомый. Хотя, конечно, я сразу догадался, что речь идёт о каком-то вузе народного хозяйства. Таких вузов - как я сейчас выяснил в Википедии - было на весь СССР только 7 штук. И один из них - который как раз и имел в виду Путьков - был Белорусский государственный экономический университет.
Всё ясно теперь, но вновь повторю, что термина "нархоз" по отношению к вузам в "застойные времена" я не слышал ни разу.
Уважаемый Дилетант, все эти блат, интриги и шантаж были нормой в СССР и, увы, не побеждены в России до сих пор.
Правда, тупые отборочные соревнования, которые проводят перед формированием своих сборных США, тоже далеко не всегда приводят к наилучшим спортивным результатам.
"все эти блат, интриги и шантаж были нормой в СССР и, увы, не побеждены в России до сих пор.
Правда, тупые отборочные соревнования, которые проводят перед формированием своих сборных США, тоже далеко не всегда приводят к наилучшим спортивным результатам."
Блат, интриги и шантаж в нынешней России безмерно переплюнули опереточные блат, интриги, шантаж в России и в СССР "застойных" времён.
Вообще же, блат, интриги, шантаж полностью победить невозможно. В любой стране и при любом общественном строе. Один лишь выход - "технически" штамповать людей с заранее заданными свойствами. Свойствами сплошь положительными.
В противном же случае... этак рождается у неких родителей ребёночек. И уже после первого года нельзя не заметить, как воровато и жуликовато бегают ребёночковы глазёшки. Ну и какой, интересно, толк воспитывать такого ребёночка в духе коммунизма и так далее, если ребёночек уже с самого своего рождения генетически непоправим! --------------------------------------- Что до Америки, то дебилизмов там не меньше, чем в когдатошнем СССР. Взять хотя бы историю с "неизвестно как оказавшимся у власти" Дональдом Фредовичем - ведь со смеху же можно лопнуть!
На фотографии я уверенно узнаЮ только Юрия Петровича и Плюкфельдера с Вахониным. Остальных тяжелоатлетов опознать не могу.
И ужасно интересует меня - это что за атлет самый правый на снимке? Ростом и прочими габаритами не уступающий даже гиганту Юрию Петровичу?
Составитель
moderator
Сообщение: 3744
Откуда: Россия, Казань
Отправлено: 13.03.19 01:54. Заголовок: У ног Власова сидит ..
У ног Власова сидит на корточках и опирается щекой на руку Александр Курынов. Ему о плечо опирается локтем Фёдор Богдановский. Всё, мои знания тоже кончились.
Уважаемый Составитель, это хорошо, что Вы ещё двух атлетов идентифицировали.
Второй справа атлет - стоит между двумя атлетами-гигантами - кого-то мне навязчиво напоминает.
В справочнике Аптекаря, сведения о соревнованиях в Кисловодске отсутствуют. И что это были за соревнования? И соревнования ли? Юрий Петрович пишет, что в Кисловодске выступала сборная команда страны - вот и понимай как хошь.
А на фотографии, конечно, не все атлеты, которые участвовали в "кисловодских событиях".
Это давно известный нам - тоже кисловодский - снимок двух коммунистов. Из снимка явствует, что в "кисловодских событиях" принимал участие - как минимум - ещё и Воробьёв. В то время никакой ещё не главный тренер, а обычный - хоть и очень заслуженный - действующий спортсмен.
Леонид
moderator
Сообщение: 323
Отправлено: 13.03.19 09:55. Заголовок: Вижу плоховато, но п..
Вижу плоховато, но по-моему, между богатырями стоит Костылев.
kornei
постоянный участник
Сообщение: 48
Отправлено: 13.03.19 12:00. Заголовок: Богатырь на фото- Ви..
Категория 110 кг введена - "в мировом масштабе" - с 1 января 1969 года. А вот в СССР, данная категория существовала и раньше. Правда, очень недолго - с 1 марта 1961 года по 30 июня 1962 года. На следующий же день, 1 июля 1962 года, категория до 110 кг была отменена и заменилась на категорию 102,5 кг. Просуществовавшую в СССР до 31 декабря 1968 года.
Виктор Поляков - вернее всего, именно его разумеет Юрий Петрович, написав о некоем атлете 1-ого тяжёлого веса, который Власову мало в чём уступал. Ещё и стремился не уступать Юрию Петровичу в его небывалых, неслыханных и невиданных тренировочных нагрузках. И как неминуемый результат - психологический и физический слом неразумного Виктора Полякова. C последующим покиданием большой тяжёлой атлетики навсегда. Что злорадно Юрия Петровича тешит и дополнительно убеждает в собственной исключительности.
Так вот, Виктор Поляков, пока он ещё не сломался, действительно установил несколько (три) рекордов в рывке в советской наинедолговечнейшей категории 110 кг. Рекорды эти - 148 кг, 148,5 кг и 149 кг. Первый из данных рекордов был установлен действительно в Кисловодске, но все приведённые рекорды, конечно же, не мировые, а всесоюзные!
В той же категории - 110 кг - выступал в Кисловодске и "старый знакомый" Власова Сергей Ромасенко. Сбежавший от Юрия Петровича в только что появившуюся новую 110-килограммовую категорию. И в Кисловодске тоже установивший всесоюзный рекорд - 188 кг в толчке. Какова была внешность этого Сергея Ромасенко - история умалчивает. Есть фотография, где Ромасенко находится на одном пьедестале с Юрием Петровичем, но лицо Ромасенко загорожено букетом цветов в руках другого спортсмена.
Для сведения - одно время с Власовым соревновался на всесоюзном помосте сверхтяжеловес Юрий Вилькович. И каким он был - неизвестно тоже.
Теперь к "соревнованиям" в Кисловодске. Внимательно просмотрев у Аптекаря таблицы всесоюзных рекордов, я обнаружил, что все установленные в Кисловодске рекорды приходятся на один день - 27 июня 1961 года. Власов, Поляков, Ромасенко, а также Вахонин - отличились рекордами в течение одного дня. Так какие же тогда это были соревнования? Показательное выступление на побитие рекордов - а больше ничего и в голову не приходит. ================================== Если уважаемый Леонид верно опознал Николая Костылева, тогда остаётся установить личности только двух персонажей на снимке - самого левого атлета, а также стоящего за спиной Юрия Петровича какого-то "штатского" (а потому что одет в рубашку).
Уважаемый Дилетант, спасибо за экскурс. Также добавлю, что Поляков был президентом ФТАР в начале 1990-х. Владимир Иванович Масляев о нём в интервью очень лестно отзывался.
Касаемо Вильковича: его фото также представлено на сайте Артура Шидловски.
Уважаемый kornei, как только я увидел представленную Вами фотографию Вильковича, я сразу вспомнил, что видел этого атлета и раньше. Хотя бы вот на этом снимке.
Юрий Петрович, здесь, сладко млеет по случаю своей первой победы на чемпионате страны.
Ну и фотография с Ромасенко. На которой лицо Ромасенко неразличимо. Ввиду заслонённости букетом цветов, каковой держит в руках Юрий Петрович.
Дилетант
Сообщение: 3097
Откуда: Россия
Отправлено: 13.03.19 20:01. Заголовок: Ещё раз к вопросу о ..
Ещё раз к вопросу о том, сколько же Юрию Петровичу пришлось претерпеть после Токио различных непереносимых невзгод
Для чего же Власов пугает и жалобит сердобольных читателей своей КНИГИ КНИГ, если в реальности всё было далеко не так страшно, как Юрию Петровичу "вспоминается"?
Вот, пожалуйста, инженер по авиационной радиосвязи Власов с 1960 по 1968 год являлся инспектором по спорту ЦСКА. То бишь после Токио ни один "присыпкин" не решился лишить Юрия Петровича сей халявной, высосанной из пальца должности. А Власов нам что сочиняет?
Прав, без сомнения, прав и правдив Пеньковский, когда описывает послетокийского Власова не нищим задавленным запуганным человечишкой, а жизнерадостным, оптимистичным, весёлым гражданином советской страны. Ещё и в звании инженер-капитана. Интересно (а этого я и в самом деле не помню) - когда присвоено было Власову звание инженер-капитана - до Токио или после?
И ушёл Юрий Петрович из армии опять же не по воле "присыпкиных", а по собственному желанию. Мог бы Власов - в своём втором дивизионе - ошиваться ещё множество лет, дослужиться до звания инженер-майора, а то и до инженер-подполковника.... Но Власова больше прельщало писательство. То самое, каковое - по словам самого же Власова - позволяло ему лишь с огромным трудом сводить концы с концами. Мало того - отбирало элементарный покой. Постоянно изматывая власовскую - и без того-то измотанную - нервную систему мучительным ожиданием беспардонного громоподобного стука звероподобных ГБшников в дверь.
В общем, всё, что пишет Власов в главе "Цена жизни" КНИГИ КНИГ о своём послетокийском ДРОЖАЩЕМ существовании - мягко говоря, колоссально преувеличено, намеренно произвольно драматизировано. ----------------------------- А мать-то Юрия Петровича, оказывается, работала заведующей библиотекой, но, к своему стыду, я узнал об этом только сегодня.
На снимке "поздний" Юрий Петрович. Это видно и по его уже не юношеской комплекции и по презрению "к форме одежды" - вместо трико с советским гербом тёмные трусы и белая майка без опознавательных знаков.
На первый взгляд может показаться, что на фотографии "подольский" Юрий Петрович - как и на фотографии почти в самом верху этой страницы. Но так ли это?
Главное отличие двух фотографий в "качестве" штанги. На верхнем снимке, штанга невзрачная и довольно-таки облупленная. Здесь же, штанга словно игрушечка. Новенькая, со всеми необходимыми надписями на дисках. Даже на 12,5-килограммовых "блинах" "номинал" отлично просматривается.
Поэтому, вероятнее всего, Власов на данном снимке - на каких-то других соревнованиях. Более ранних, чем подольские.
Если резонно предположить, что все большие "блины" на штанге 20-килограммовые, то штанга весит 185 кг + 25 кг = 210 кг. Вполне привычный толчковый вес для "позднего" Юрия Петровича.
И о 12,5-килограммовых дисках. Очень удобными были они для добавления на штангу сразу 25-килограммового привеса. Вообще, во времена Власова уже вовсю происходил переход с "конусообразного" "построения" штанг к "построению" "разумному". Даже сразу и не припомню я - есть ли фотографии Власова с "конусообразными" штангами. Наверное, всё-таки нет.
Сама же по себе "конусообразность" была лишь "бандитским шиком". Не вызванным абсолютно никакой необходимостью.
Дилетант
Сообщение: 3100
Откуда: Россия
Отправлено: 15.03.19 12:23. Заголовок: Москва, спортивный д..
Москва, спортивный дворец ЦСКА, конец июня 1964 года. Власов принимает участие в 40-м лично-командном чемпионате Европы. Принимает участие в отсутствие главного своего соперника - Жаботинского.
Юрий Петрович закончил московские соревнования с мировым рекордом в сумме - 562,5 кг. Оскорбительно далеко оторвавшись от серебряного призёра венгра Кароя Эчера (сумма 490 кг) и бронзового призёра бельгийца Сержа Рединга (сумма 452,5 кг).
До Токийской Олимпиады остаются считанные месяцы, но Власов пока строго соблюдает "форму одежды". В футболке или без неё - всегда имеет на себе трико. С серпасто-молоткастым советским гербом.
Вот пара фотографий Юрия Петровича с Московского чемпионата Европы:
В предыдущем 1963 году, Власов тем более не помышлял грубо нарушать "форму одежды". Вот фотография призёров Стокгольмского чемпионата мира и Европы.
Юрий Петрович снят здесь даже и без футболки. Невесел, тревожен и строг лицом - уже тогда "друг"-соперник сильно потрепал власовские изнеженные нервы "подлым" безжалостным психологическим прессингом. ------------------------------------- Так что, окончательно "развинтился" коммунист и атлет-премьер Юрий Власов - видимо, не ранее (ну или немного ранее) своего подольского выступления. Ко времени начала которого Власов уже досконально и бесповоротно убедился в своей исключительности. А исключительному дозволено всё.
И ведь ладно ещё Подольск - как ни крути, соревнования внутренние. Но Токио?!
Где они были - и море тайных и явных ГБшников, и начальство советской тяжелоатлетической сборной во главе с принципиальнейшим Коммунистом Никитовичем, и - да хотя бы - товарищи Власова по команде? Власов на них, на всех - беззаботно плевал. Плюя заодно на нашу любимую советскую Родину и на немеркнующие заветы великого дедушки Ленина.
И Власов ещё обижается на "присыпкиных". Не дававших ему свободно дышать.
Как ни смешно, Юрий Петрович не видит при этом даже того, что, допустим, Шеманский, атлет из самой "свободной" в мире страны - Америки - и тот не достукался до выступления "на весь мир" без опознавательных знаков! Из чего заключаем, что Власов хотел для себя свободы безмерно свободнее даже американской "свободы".
Дилетант
Сообщение: 3101
Откуда: Россия
Отправлено: 15.03.19 17:52. Заголовок: Однако я ошибся, наз..
Однако я ошибся, назвав Виктора Полякова атлетом только 1-го тяжёлого веса. В доказательство - фотография. Где Виктор Поляков красуется на 3-й ступени пьедестале почёта вместе с супертяжеловесами - Юрием Петровичем и Леонидом Ивановичем.
Какой-то атлет, стоящий к нам спиной, поздравляет Юрия Петровича, но кто он, этот атлет... уж не Алексей ли Медведев? Занявший в соревнованиях лишь 5-е место?
Дело на фотографии происходит в конце июля 1963 года, на 38-м лично-командном чемпионате СССР (III Спартакиаде народов СССР). Собственный вес Виктора Полякова - 120,5 кг. То есть, без преувеличения - сверхтяжеловесный.
На данных соревнованиях, впервые "возникает из небытия и безвестности" 117-килограммовый Виктор Андреев.
На следующий - 1964-й - год, в середине июля, на 39-м личном чемпионате СССР в Киеве, Виктор Поляков в последний раз появляется на сверхтяжеловесном (и не только на нём) пьедестале почёта. Заняв 3-е место после Жаботинского и Андреева. Но 3-го места для Полякова могло и не быть. Дело в том, что в Киевском чемпионате СССР благоразумно не принимал участия Юрий Петрович. А если бы принимал, то третье место законно занял бы Виктор Андреев.
Повторю, что после Киевского чемпионата Виктор Поляков из высших эшелонов советской тяжёлой атлетики исчез навсегда. --------------------------------------- Интересно проследить имена призёров чемпионатов СССР с момента появления Юрия Петровича в большой советской тяжёлой атлетике и до его ухода во "второй эшелон".
Надо сказать, что небезызвестный Сергей Ромасенко занимал в чемпионатах страны 3-е место - в 1956 и в 1957 годах. Его-то и сменил поначалу на третьем месте Юрий Петрович. А уж потом двинулся выше.
Ромасенко - по причине неучастия в чемпионате Медведева - вновь на 3-м месте. Впервые в большой советской тяжёлой атлетике появляется Жаботинский. --------------------------------------------- 1960 год:
А вот и Юрий Вилькович! ------------------------------------------------ 1961 год:
И опять Юрий Вилькович! ------------------------------------------------ 1962 год:
И снова Юрий Вилькович!
После этого Юрий Вилькович "сходит с дистанции". ----------------------------------------------------- Приведу статистику за 1963 и 1964 годы. Хотя статистику эту я частично уже затрагивал.
1963 год:
----------------------------------------------------- И последний - 1964 - год:
Здесь Юрия Петровича нет, но быть ему всё-таки следовало. Хотя, вероятно, и не следовало бы. Так как уж слишком мало времени прошло после победы Власова на Московском чемпионате Европы.
21 марта в спортивном зале "Крылья Советов" открылись ежегодные соревнования на Приз Москвы. Газеты посетовали, что я не выступаю. Я действительно прихварывал. Однако и делать мне на соревнованиях было нечего. Я пребывал в разборе, то есть целиком во вспомогательных упражнениях, и решил в олимпийский сезон не нарушать очередность нагрузок.
Во вторник 24 марта лицевую страницу "Советского спорта" заняли строки: "Олимпийский размах. Богатырские рекорды: рывок– 168,5 кг, толчок-213 кг, сумма троеборья – 560 кг (180+167,5+212,5)". И фотография Жаботинского. Результат в сумме троеборья не смутил. Я имел здесь в запасе не один десяток килограммов. Опасаться молодости Жаботинского тоже не приходилось. Я старше всего на три года. Правда, изношенность у нас разная…
Меня встревожил толчок Жаботинского. Это было по-настоящему внезапное явление.
На какое-то мгновение я лишился титула "самый сильный в мире". Спустя несколько месяцев я все вернул на круги своя: сначала – на чемпионате Европы, позже – на выступлении в Подольске. На тренировках всегда достает зевак. Теперь я выставлял их. Это были не атлеты и не специалисты. Истинные атлеты и знатоки ведут себя иначе. Страсти нагнетались с каждым днем. Черные страсти, от травли… Нездоровым, гнилым был этот интерес к тренировкам.
А лихорадка гнездилась во мне: ни дня покоя. Вот, к примеру, дневниковая запись 4 апреля: "Все бы ничего, да почти второй месяц какая-то непонятная и злокозненная лихорадка. С утра температура, и я как в огне. Голова чугунная. И мерзну, мерзну! К полудню чувствую себя неплохо, а вечером – озноб. Измучен вконец.
С лихорадкой тренироваться и вовсе несладко. В каком-то двойном огне – и от тренировки, и от болезни. После тренировки ноги дрожат, от слабости готов свалиться. Со мной такое впервые. Правда, нечто похожее все же было в Париже, на выступлении весной 1962 года.
С литературой не ладится. Работаю из последних сил. И даже спад в нагрузках, за которыми отдых, не радует. Заезжен экспериментальными тренировками и литературными нагрузками (по пять-шесть часов за рукописями).
Вчера пять часов кряду записывался на радио. Вымотался, но интересно. Вдруг увидел, что мой готовый рассказ очень слаб. А мне-то казалось!.. Ехал после записи по вечерней Москве. Прохожих мало, хотя на улице и не так сыро. Сегодня первый такой день после ненастий – бледная голубизна, словно выстиранное небо…"
На соревнованиях на Приз Москвы, Жаботинский покушался, выходит, сразу на все власовские мировые рекорды. Помимо прочих - и на рекорд в жиме.
Но Юрий Петрович о жимовых поползновениях Жаботинского вспоминать не желает. А ведь мог бы - дескать, да уж куда ему, толстопузому, состязаться со мной в чистой силе!
Жаботинский безуспешно пошёл в жиме на мировой рекорд - 193 кг - после удачной попытки на 180 кг. Выжми Леонид Иванович 193 кг, его рекорд в сумме мог бы получиться не какие-то 560 кг, а целых 572 кг!
Конечно, для никогда не блиставшего в жиме Жаботинского поход на 193 кг был авантюрой. Но ведь Жаботинский мог бы пойти не на 193 кг, а только, допустим, на 185 кг. Что увеличило бы рекордную сумму до 565 кг.
Нет никаких сомнений, что Леонид Иванович с его тренером понимали всё это прекрасно. В то же время им не давала покоя уж очень заманчивая мысль - посрамить Власова и в сумме, и во всех, без исключения, движениях.
Коммунист Никитович в своей "Железной игре" справедливо указывает, что Юрий Петрович до вхождения Жаботинского в силу довольствовался сравнительно небольшими прибавками к своим мировым рекордам. Но всё изменилось, когда Жаботинский превратился для Власова в соперника равного и в чём-то даже превосходящего. Тут-то и началась настоящая "гонка рекордов".
Как бы-то ни было, в весенней Москве 1964 года, перед Жаботинским стояла задача свалить следующие власовские мировые рекорды.
В жиме - 192,5 кг. Показанные Власовым чёрт-те когда - ажно 29 августа 1963 года, в Подольске.
В рывке - 168 кг. Поднял их Власов в Москве, 26 января 1964 года. Побив тем самым мировой рекорд Жаботинского - 167,5 кг. Установленный Леонидом Ивановичем на прошлогоднем сентябрьском чемпионате мира в Стокгольме.
В толчке - 212,5 кг. Юрий Петрович добился этого достижения тоже на чемпионате мира в Стокгольме. Но толкнул он 212,5 кг в четвёртой незачётной попытке. Поэтому в сумму результат не пошёл.
В сумме - 557,5 кг. На уже не единожды сейчас упомянутом чемпионате мира в Стокгольме. Юрий Петрович, выполняя толчок, поочерёдно толкнул 200 кг, 205 кг и 210 кг. Поступи же Власов мудрее и начни толчок с 202,5 кг, имел бы все шансы набрать в сумме 560 кг. ---------------------------------------- Как же тяжело встал из подседа Жаботинский с рекордной 213-килограммовой штангой! А вот толкнул без особых проблем. Не врал, получается, Леонид Иванович, когда в одном из своих интервью признавался, что самое сложное для него всегда было - затащить штангу на грудь и встать из подседа. Толчок же - тут у Жаботинского имелся солидный запас.
Кстати, о запасе. Юрий Петрович пишет: "Результат в сумме троеборья не смутил. Я имел здесь в запасе не один десяток килограммов."
И в этом весь Власов. Ляпнет какую угодно несуразицу для красного словца - и сам уже свято верит, что несуразица - непреложная правда.
Оценим критически "непреложность" очередной "святой" власовской "правды".
Значится, в начале 1964 года, потенциально Юрий Петрович имел над Леонидом Ивановичем преимущество в сумме размером не в один десяток килограммов.
А за счёт чего, позвольте узнать?
Толчок Жаботинского Власова не на шутку встревожил - стало быть, толчок мы отбрасываем.
Рывок? В рывке Жаботинский всегда был способнее Власова, разве не так?
Остаётся единственно жим. Но разве превосходство Власова в жиме над Жаботинским измерялось - реально или потенциально - десятками килограммов? Ну уж нет - максимум, одним десятком.
Или, быть может, Юрий Петрович отталкивается от того, что через полгода, в сентябрьском Подольске 1964 года, он и в самом деле побил рекорд Жаботинского в сумме (560 кг) не на один десяток килограммов, установив рекордную сумму в 580 кг?
Так ведь это случилось через полгода! Мало того, Жаботинский, выступая на Призе Москвы, показал не максимально возможные для себя результаты. Как я уже отмечал, Леонид Иванович мог бы пожать не 180-килограммовую штангу, а бОльшую. Что неизбежно сократило бы разрыв между рекордами в сумме двух сверхтяжеловесов.
Власов, выдав в Подольске фейерверк мировых рекордов, впоследствии не скрывал, что рекордная сумма в 580 кг - заслуга прежде всего редчайше высокой спортивной формы. Будь спортивная форма пожиже - не было бы никаких 580 кг.
Жаботинский же в марте, и даже в конце июня 1964 года, - когда Власов вернул себе рекорд в сумме, показав 562,5 кг - ничего о будущем власовском 580-килограммовом суммном рекорде знать, понятно, не мог. Но, тем не менее, Жаботинский готовился примерно на такую же сумму. Что и показала с обнажающей неумолимостью токийская схватка гигантов.
И самое смешное здесь то, что Юрий Петрович жонглирует десятками килограммов задним числом. Когда уже досконально доказано жизнью, что о десятках килограммов просто не могло быть и речи. Ибо силы предтокийских Жаботинского и Власова приблизительно были равны. ------------------------------------------- Ещё один штрих. Незадолго до Токио Юрий Петрович вдруг растерял любезность и вежливость. И стал выставлять из зала зевак.
Раньше выставлять надо было! Глядишь, тогда Жаботинский терялся бы в догадках относительно подлинной власовской силы. А не знал бы о ней "на халяву" полностью всё.
Уважаемый Дилетант, не соглашусь, что подход Жаботинского на 193 кг был авантюрой. Я пришёл в секцию примерно в 1967 году и жим ещё застал. "Срыв" у Жаботинского получился мощный, но "продавить" сил не хватило. Вот вес 190 кг ему был бы ему вполне по силам.
Уважаемый Леонид, вероятно, Вы правы. Выжал бы Леонид Иванович 190 кг и заимел бы тогда отличную возможность установить рекордную сумму - 570 кг. Но помешало этому навязчивое стремление Жаботинского и его тренера посрамить Власова как можно более эффектно, сразу "по всем направлениям".
Если бы Жаботинский показал в сумме 565 кг, а уж тем паче 570 кг, то через несколько месяцев, на Московском чемпионате Европы, Юрию Петровичу пришлось бы напрягаться куда более надсадно-натужно. Ибо для установления мирового рекорда в сумме Власову следовало бы поднимать никак не менее 572,5 кг.
Жаботинский - уже на токийском помосте - не смог пожать 192,5 кг. То есть, штангу весом даже чуть менее 193-килограммовой. Есть ли, интересно, видео с этой неудачной попыткой Леонида Ивановича? А то ведь, волей-неволей, приходится полагаться на слова всё того же Юрия Петровича - мол, Жаботинский даже не смог нормально поднять эти 192,5 кг на грудь. Сев со штангой на ягодицы. --------------------------------- Как изначально Ваш тренер Вас приучал выжимать штангу - ещё "по-власовски", или уже "по-алексеевски"? И это не праздный вопрос. Ибо даже и "поздний" Жаботинский в жиме не совершал никогда тех кульбитов, каковые уже через три года вовсю демонстрировал Алексеев.
И Алексеев свой хитроумный жим придумал, конечно, не сам. А кто-то ещё до него.
Уважаемый Дилетант, "алексеевский" жим не был новинкой. Достаточно посмотреть даже выложенное мной ранее видео. Там Плюкфельдер жмёт примерно так же. Да и многие другие так жали. Поэтому жим дважды отменяли.
Кстати, на видео, на представлении, рядом с Жаботинским, стоит Поляков.
Что касается "обучения" технике жима. Техника зависела от многих факторов. Кто-то "срывал" и дожимал, как Власов. Кто-то "фуксовал", то есть жал по-"алексеевски". К сожалению 2 и 3 подходы Жаботинского в жиме в Токио пока нигде не выкладывали.
Уважаемый Леонид, жим отменяли дважды? Когда ещё, кроме конца 1972 года?
Плюкфельдер в видеоролике жмёт действительно ничем не хуже "будущего" Василия Ивановича. ---------------------------------- Вот нужный стоп-кадр с Жаботинским и Поляковым:
Поляков и впрямь был высоким спортсменом. Ростом почти с Жаботинского. Или примерно того же роста, что и Юрий Петрович.
любитель
администратор
Сообщение: 402
Отправлено: 16.03.19 22:44. Заголовок: Уважаемые ребята, в ..
Уважаемые ребята, в сообщении уважаемого Дилетанта № 3101 приводятся данные о результатах Власова и Жаботинского на чемпионате 1962 года. И тогда Жаботинский поднял в толчке 190 кг, а Власов - только 185. Власов победил за счёт суммы, опередив Леонида на 15 кг в жиме. Понятно, что Юрию Петровичу не нужно было напрягаться в толчке (как Жаботинскому - в Мехико 1968 года, когда он уступил толчок Редингу). Но Жаботинский и уж точно Медведев поняли, что именно в толчке есть шанс обойти Юрия Петровича. Ну, и в рывке. Об этом говорит видео, выложенное уважаемым Леонидом.
Леонид пишет:
цитата:
не соглашусь, что подход Жаботинского на 193 кг был авантюрой. Я пришёл в секцию примерно в 1967 году и жим ещё застал. "Срыв" у Жаботинского получился мощный, но "продавить" сил не хватило. Вот вес 190 кг ему был бы ему вполне по силам.
Посмотрел видео. Жаботинскому просто не хватало скорости ухода под штангу при "срыве" в жиме. Именно скорость ухода и определила успехи Алексеева в данном упражнении. Алексеев дожимал штангу уже только в самом конце "жима":
Я не уверен, что Лёня смог бы выжать 190 кг. Он и в Токио показал лишь 187,5. Думаю, уважаемый Дилетант ближе к истине: это была авантюра. Но очень грамотная: в отсутствие Власова попытаться побить его рекорд уже во втором подходе, не тратить дальше силы, перейти к рывку и толчку, там тоже побить рекорды Власова и спровоцировать ранимого Юрия Петровича на показательное выступление перед Олимпиадой. Жаботинский ничего не терял - он мог не установить ни одного рекорда, но всё равно победил бы.
Насчёт вставания со штангой на груди у Жаботинского могу сказать, что, по-видимому, он преувеличивал свои сложности. Если ему верить, то получается, что он одинаково трудно вставал что с 193, что с 213 на видео, выложенном уважаемым Леонидом. Но как тогда объяснить удивительную лёгкость, с которой он встал в Токио с 217,5? См. видео:
Подозреваю, что Жаботинскому просто было лень тренироваться и соревноваться. Но когда нужно, когда на кону стояла олимпийская медаль, он тут же забывал про все выдуманные сложности. Артист был, хотя уступал в сем качестве Василию Ивановичу или Давиду Адамовичу.
Посмотрите ещё видео из Мехико на вставание Леонида Ивановича из седа:
Уважаемый Любитель, на всякий случай уточню, что Власов, на чемпионате страны 1962 года в Тбилиси, толкнул очень лёгкую штангу вынужденно.
Почитаем КНИГУ КНИГ
"Глава 117.
"Пять дней под сводами Тбилисского дворца спорта рождались новые рекорды. Блестящим аккордом этой богатырской симфонии явился превосходный результат Юрия Власова в жиме. Когда снаряд весом 188,5 кг, побывав несколько секунд на вытянутых руках богатыря, рухнул на помост, пал и старый рекорд мира. Любопытно, что поначалу вес снаряда был объявлен в 187,5 кг. Но после взвешивания выяснилось, что штанга на килограмм тяжелее. Что творилось на трибунах! Десять тысяч зрителей, стоя, несколько минут бурно рукоплескали богатырю, скандировали его имя.
Теперь все надеялись, что Власов установит еще и мировой рекорд в сумме троеборья. Но, выполняя рывок, Власов получил травму. Несмотря на это, он решил продолжать выступление. После долгих протестов врач и тренер согласились допустить Власова лишь к одной попытке в толчке. Подняв 185 кг, Власов в сумме троеборья набрал 522,5 кг и обеспечил себе звание чемпиона страны среди атлетов второго тяжелого веса" (Комсомольская правда, 1962, 12 мая). (С 1961 года в СССР была введена новая весовая категория: 100-110 кг.-Ю. В.)
Я получил травму не в рывке, а в жиме. Ошибка в движении отозвалась ударом боли и затем немотой. Но я исключал отказ от борьбы, если вышел на помост. Следовало лишь преодолеть боль… и страх. И потом, разве это боль? Я знал: травма взбесится назавтра. В первые часы боль обычно терпима. Отчетливо воспринимаешь изменение в суставах и мышцах, но боль еще тупа. Главное – не дать травме углубиться. Осторожно-осторожно пройти через необходимые веса. Облегчить нагрузку на поврежденный участок. Травма занимает все сознание. Крадешься через ее ограничения, пробуешь их. Травма все время очерчивает пределы движений и степень допустимых напряжений.
И вот тогда, в рывке, я доконал шейные связки. Травма расширилась, захватив их крепления и на спине, и позвонках. Нет, боль была сносной, очень неприятным и незнакомым были хруст и какие-то смещения в узлах крепления связок и мышц. И самое досадное – невозможность применения обезболивающих препаратов: приравниваются к допингам. Обрабатывать снаружи место травмы можно, но только не шею.
Поэтому я и толкнул смехотворно малый вес. Однако и этот вес выводил меня на первое место. Я в четвертый раз выиграл чемпионат СССР. Второе место занял Жаботинский с суммой троеборья 512,5 кг, третье – Вилькович – 475 кг.
Удивил собственный вес Жаботинского. С ленинградского чемпионата СССР 1960 года этот вес в среднем увеличивался, пожалуй, на 15 кг в год. За увеличением уже проглядывала определенная система, ведь сообразно весу рос и спортивный результат…
Мой вес на чемпионате составил 126,3 кг." ------------------------ Насчёт планов Жаботинского победить на Токийской Олимпиаде. Проигрыш Власова был обусловлен прежде всего роковой неудачей в "зачётном" рывке и крайне правдоподобным и убедительным (для Юрия Петровича) нытьём Жаботинского.
Я бы не сказал, что Жаботинский встал из подседа с 217,5-килоограммовой штангой легко. Скорее, тяжело.
Рединг - экая же машинища! Не зря перед его мышечной мощью преклонялся сам Алексеев. А ведь в Рединге было всего-то 172 см! Вот тебе и "некуда вешать мышцы".
Конечно, без употребления стероидов Рединг ничего выдающегося в тяжёлой атлетике не достиг бы. Равно как и Василий Иванович. Уверен, что оба эти атлета были буквально рождены для стероидов.
Лень или не лень Жаботинскому было тренироваться и соревноваться, но почти 600-килограммовой суммы он как-то достиг. А без труда подобного уровня ни за что не добиться. Пусть даже и самому талантливому спортсмену.
По крайней мере в период подготовки к Токийской Олимпиаде Жаботинский пахал в тренировочном зале, как трактор.
Потом же - после победы над Власовым и с воцарением на тяжелоатлетическом престоле - Леонид Иванович мог позволить себе послабления. В том числе нерегулярные тренировки - ещё и с прохладцей.
Дилетант
Сообщение: 3107
Откуда: Россия
Отправлено: 17.03.19 02:38. Заголовок: И добавлю. Самой гла..
И добавлю. Самой главной причиной трагедии Власова была его многолетняя погоня за двумя зайцами. Литературное ученичество! На фоне запредельных изнуряющих тренировок! Нет уж, Юрию Петровичу нужно было гнаться только за одним зайцем - вволю тренироваться, отлично высыпаться, великолепно восстанавливаться. Кроме того - плюнуть на глупую эстетику. Кушать ненасытно-безмерно, как Василий Иванович. И думать не только о силе, но и технике. И тогда бы Юрий Петрович добился в тяжёлой атлетике всего, что только было возможно - и двукратного олимпийского чемпионства и первооткрывательства "клуба 600".
После чего и можно было начать литературное ученичество. В возрасте менее 30 лет - нешто поздно?
Но Власов - если бы ещё с литературным ученичеством повременил - мог бы и третью олимпиаду выиграть. И стать самым первым в истории трёхкратным олимпийским чемпионом-тяжелоатлетом.
Уважаемый Дилетант, Вы напрасно считаете последний подъём Жаботинского в Токио с весом 217,5 кг тяжёлым. Нет, для Жаботинского это очень лёгкий подъём.
Насколько я понимаю, проблемы для Жаботинского в седе заключались в том, что на предельных весах он, равно как и Власов, не мог уверенно попасть в отдачу в полном приседе. То есть иногда Жаботинский в отдачу попадал, и тогда вставание было более лёгким. Но чаще всё-таки не попадал. И тогда вынужден был засиживаться в самой нижней точке, ища равновесие перед подъёмом. При всём при том, что даже небольшая задержка в нижней точке кардинально затрудняет подъём, ухудшает условия вставания.
Кажется, это связано с небольшой обратимостью энергетических реакций в мышцах: не только распад недолго живущих энергетических веществ типа АТФ приводит к сокращению мышц, но и принудительное удлинение мышц приводит к небольшому синтезу этих же нестабильных энергетических веществ. Которые, пока не распались, могут дополнительно питать начавшие сокращаться мышцы.
Вадим Протасенко (он специалист по энергопроцессам в мышцах) отрицает наличие этого механизма, а Аркадий Воробьёв, напротив, ссылается на какие-то старые зарубежные подтверждения. Но для меня свидетельством в пользу наличия указанного механизма является то, что при принудительном растяжении мышц можно равномерно опускать намного больший вес, чем поднимаешь при равномерном их сокращении. Это обусловлено, как я полагаю, тем, что при принудительном удлинении мышц порции образующих энергетических веществ сразу же идут на дополнительное сопротивление мышц сверхпредельному весу.
Так вот в последнем подходе к весу 217,5 кг Жаботинский в седе немного задержался, в отдачу не попал, но с этим рекордным по тем временам весом встал вполне быстро. Сия быстрота и свидетельствует о лёгкости вставания. Значит, ноги у Жаботинского в тот момент были рекордно сильными и потому не испытавшими больших и продолжительных, "мёртвоточечных" проблем с покорением рекордного веса.
Леонид
moderator
Сообщение: 330
Отправлено: 17.03.19 08:05. Заголовок: См. справочника Апте..
См. справочника Аптекаря, стр. 187:
"Это была вторая отмена жима. Пepый раз его упразднили в 1920 г.
Оба раза жим был отменен из-за возникавшей невозможности судить это упражнение, которое, на первый взгляд, кажется самым простым в программе соревнований: после подъема на грудь спортсмен должен медленно и плавно усилием рук выжать снаряд вверх до полного выпрямления локтевых суставов.
Уловки атлетов и попустительство арбитров привели к тому, что вместо жима штангисты начали выполнять завуалированный толчок, то есть швунговали, отклоняя туловище и сгибая колени. Даже среди именитых чемпионов появились квалифицированные исполнители таких толчковых жимов, а в протоколах чемпионатов все чаще у многих атлетов результат в жиме превышал результат не только в рывке, но и в толчке".
Уважаемый Леонид, покопался я в справочнике Аптекаря. И нашёл подтверждение отмены жима в перечне соревновательных движений только Олимпиады 1920 года в Антверпене. Атлеты на этой олимпиаде состязались в рывке одной, в толчке одной и в толчке двумя.
Советские же чемпионаты, чемпионаты мира и чемпионаты Европы 1920 года и несколько более позднего времени - жим двумя там преспокойно наличествует.
Вывод - если отмена жима и была, то до ужаса мимолётная. И касалась она исключительно олимпийских соревнований 1920 года. То есть, подобная отмена жима - просто ничто, в сравнении с настоящей отменой жима в конце 1972 года. ----------------------------------------- Сразу после информации об отмене жима в 1920 году у Аптекаря значится вот это:
Что-то мне не верится в повсеместную "общемировую" распространённость штанг кошелевского типа - аж вплоть до конца 1960-х годов. Что ли не стыдно было буржуазным тяжелоатлетам использовать штанги производства "проклятого" СССР? Да и буржуазные производители - нешто не могли они выпускать что-то своё? --------------------------------- Обрезиненные ЦВЕТНЫЕ диски - неужто и вправду их в СССР придумали? ---------------------------------------------------------------------------- Уважаемый Составитель, с Вашими рассуждениями согласен. Во всяком случае, серьёзных возражений не нахожу. -------------------------------------- Жаботинскому надо было в подъёме штанги на грудь переучиваться на "ножницы".
Интересно, за всю историю тяжёлой атлетики, какой самый большой вес был поднят на грудь способом "ножницы"?
Жаль, что мы так никогда, наверное, и не увидим усаживание Жаботинского на ягодицы с жимовой 192,5-килограммовой штангой на Токийской Олимпиаде. Вес для Леонида Ивановича был не очень большой. Поэтому остаётся только предполагать, что Жаботинский не рассчитал усилия и штангу "перетащил". Как итог - оказался на пятках. А затем ягодицами на помосте.
Уважаемый Дилетант, самый большой вес в толчке со взятием на грудь способом "ножницы" поднял Юрий Яблоновский: 207,5 кг. А вот сколько он просто брал этим способом на грудь - неизвестно.
Возможно, с ним мог бы посоперничать Норберт Шемански, поднявший в Токио 205 кг.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 54
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме
