Отправлено: 24.04.15 23:41. Заголовок: "Справедливость силы" Юрия Власова (продолжение)
Буду выкладывать в этой теме наиболее занимательные отрывки из книги легендарного атлета Юрия Власова "Справедливость силы".
Глава 72-я.
Вот взгляд Власова на принципы тренировок, на отличие тяжёлой атлетики от силовых видов спорта несколько иных направлений, а также на влияние собственного (жирового или мышечного) веса спортсмена на его результат:
"Значению общефизической подготовки особое место в своих исследованиях уделил крупнейший теоретик физической культуры и спорта Л. П. Матвеев. Он, пожалуй, первый в мире обобщил опыт исследований, заложил основы понимания самой тренировочной нагрузки и ее динамики в циклах работы.
Главным условием для достижения классных результатов я считаю научно организованную тренировку и непрерывное расширение общефизической базы – это не итог рассуждений, это из опыта. Всеобъемлющая общефизическая база позволяет вести специальные тренировки во всевозрастающем ритме. И тогда первенствующую роль приобретает правильная периодизация тренировки. В исследовании этого вопроса мы и сошлись с Матвеевым. Под специальные тренировки необходимо подкладывать новую общефизическую базу, непрерывно расширять эту базу. Все будущее большого спорта покоится на обращении к этой базе, грамотном использовании ее богатств… Вообще ее нужно разрабатывать как можно раньше, лучше всего в детстве и юности.
Отсюда очевидна и бесперспективность направления в тяжелой атлетике, связанного с наеданием собственного веса. Возможность выколачивать новые результаты посредством наедания веса – свидетельство низкого уровня результатов вообще. Истинно крупные результаты еще за горизонтом нынешних побед. И для их достижения немышечный вес всегда обуза. Только ряд субъективных обстоятельств сообщает направлению, связанному с увеличением собственного веса, выгоду. Но эта выгода временная. Тот, кто осознает преимущества подлинной тренировки, вырвется вперед и поразит воображение современников. У организма великолепные и достойные возможности для освоения результатов без наедания веса и специальных препаратов, ранящих организм. В противном случае спорт превращается в свою противоположность и выступает в разрушительной роли.
Вес вяжет силу, не позволяет вести энергичный тренинг. В будущем атлет станет тренироваться много плотнее. Организм тучного человека не вынесет подобной нагрузки. На моих глазах Эндерсон восстанавливал дыхание после попытки минут пятнадцать. Я же подходил к весу через три-четыре минуты. Только в приседаниях пауза удлинялась до пяти-шести минут. В итоге я мог за то же время выполнять значительно большую нагрузку. И это не была тренировка на измор (не путать с экспериментальными тренировками). Я выдерживал эти тренировки, потому что был к ним приспособлен всем родом предварительной физической работы.
И вес должен увеличиваться естественно, как следствие приспособления организма к нагрузкам. Лишь в таком случае допустим собственный вес в 150 и 160 кг, хотя эти веса неизбежно ухудшат выносливость и скорость.
Не из кокетства я старался держать свой вес в пределах управляемости на любых упражнениях. Я стремился доказать существование новых путей, их неизбежность. Будущий спорт принадлежит атлетам 130-140 кг веса, но подобранных, быстрых, лишенных жировой ткани. И это требование борьбы. Атлеты силы Геракла и резвости бегунов-спринтеров станут повелевать рекордами.
В приседаниях, тягах и прочих вспомогательных упражнениях я мог приучить себя к весьма большим весам, таким, которые прописаны в энциклопедиях как легендарные. Но для них нужна своя тренировка. Она несовместима с тренировкой для классического троеборья. Этот путь великого "раскачивания" силы в определенных направлениях лишен смысла, не нужен для жима, рывка и толчка. Всегда в спортивном троеборье, теперь в двоеборье, веса в любых вспомогательных упражнениях строго соответствуют поставленной цели. Нелепо затрачивать энергию, тренировочное время, дабы освоить приседания в 500 кг, хотя это вполне достижимо, как достижимы и более высокие показатели. Скажем, для толчкового упражнения в 200 кг такой запас прочности, такая его цена в переводе на энергию и время излишни. Для взятия на грудь, распрямления и посыла на вытянутые руки достаточны тяги 215-225 кг и честные глубокие приседания "на разы" с 215-225 кг без подпружинивания ногами внизу. Веса во вспомогательных упражнениях совершенно однозначно соответствуют весам, подготавливаемым для взятия в классическом упражнении.
В то же время существуют специальные соревнования на самый большой вес, поднятый в тяге до пояса, просто оторванный от помоста или поднятый в приседаниях и т. п. (как, например, в США). На мой взгляд, спортивное многоборье наиболее разносторонне характеризует силу, все ее качества. Доказывать силу свертыванием пятака можно, но это всего лишь сила пальцев, кисти, и она беспомощна, если такому человеку взвалить на плечи 300 кг и предложить присесть. Этот вес его изувечит. Только спортивное многоборье развивает силу по всем направлениям.
Я не хочу умалить великие рекорды, скажем, Луи Сира или нашего современника Пола Эндерсона. Хочу лишь внести ясность в вопрос о пределах силы. Спортивное многоборье здесь идет своим путем. И в итоге за ним доказательство самой высшей силы – вес, поднятый на вытянутые руки. Именно к этому подвигу готовит спортивное многоборье, именно оно решает задачу многообразия силы. И за ним – самая большая сила, только за ним."
Вес, поднятый на вытянутые руки - безоговорочное доказательство высшей силы. Следовательно, ломание подков, свёртывание пятаков, сгибание лома об колено, натужный пауэрлифтинг, обильномускульный бодибилдинг - конечно, тоже сила. Но, увы - не высшая.
Мог ли бы Власов, займись он этим вплотную, научиться приседать с 500-килограммовой штангой и даже достигнуть более высоких результатов ?
Речь, понятно, ведётся о бесстероидных попытках добиться таких показателей. И, естественно, не применяя никакую экипу. О которой Власов даже не знал. По причине тогдашнего её отсутствия в силовых видах спорта.
Кажется, приседательным максимумом Власова являлся примерно 300-килограммовый снаряд. Нарастить результат на целых 2 центнера, тем паче двинуться дальше - не слишком ли много для Власова ? Имевшего ноги природно сильные, но далеко не слоновьи ножищи. Которыми имел удовольствие обладать "крошка" Андерсон.
С другой стороны, а сколько бы присел "крошка" Пауль, родись он на полвека позднее ? В экипе, до параллели и напичканный по самые уши стероидами ? Если Андерсон уже и в своё "отсталое" время приседал за 500 килограммов.
Рассуждая о 215-225 килограммах в тягах и приседаниях, Власов имеет в виду, понятное дело, толчковую тягу и штангистские приседы. Ибо механическое достижение означенных результатов каким-нибудь лифтёром - в становой тяге и медленных приседаниях - не отразятся на первоначальном "толчке" лифтёра почти ни ни на грамм.
Указав вилку 130 - 140 килограммов, в которую должен укладываться собственный вес идеального будущего атлета, Власов, несомненно, подогнал её под себя. Под свой наивысший вес в 136,5 кг. Будь достигнутый Власовым собственный вес побольше, скажем, 145 килограммов, вилка приобрела бы несколько более внушительный вид - 140-150 килограммов.
Отправлено: 11.06.15 23:10. Заголовок: Уважаемый Дед, Вы пи..
Уважаемый Дед, Вы пишете:
"Я читал полицейский протокол задержания Сталина,там его рост дан в аршинах и вершках.А рост Ленина был дан в одних вершках потому,что аршины часто пропускали."
Я так понимаю, что измерения роста Сталина не всегда велись в сантиметрах. В Википедии про сидки Сталина практически ничего не написано, поэтому бегло просмотрел не очень серьёзный источник. Думаю, достаточно будет и его:
"Сталин (Джугашвили) "сидел" ШЕСТЬ раз. По разным статьям. 5 раз - за антиправительственную пропаганду и организацию забастовок и демонстраций ("антигосударственые сборища"). 1 раз - за участие в подготовке боевой группы.
Из ссылки бегал пять раз. В шестой (шла 1 Мировая) призван ратником 2 разряда в армию, но не только не попал на фронт, но не успел даже добраться до места службы: началась Февральская революция и он махнул в Питер."
Предположим, так всё и было. И рост Сталина в различных "полицейских управах" измерялся несколько раз. По старинке - в аршинах и вершках, и по-новому - в сантиметрах.
Тогда все эти измерения должны соответствовать друг другу в точности.
Аршин - 71,12 см. В аршине 16 вершков. Следовательно, вершок содержит в себе 4,445 см. Так оно и есть "по википедиям". 2 аршина, которые обычно отбрасывались при указании роста человека - это 142,24 см.
Можно даже составить небольшую таблицу роста людей в вершках:
1 вершок - 142,24 см + 4,445 см = 146,685 см 2 вершка - 142,24 см + 2*4,445 см = 151,13 см 3 вершка - 142,24 см + 3*4,445 см = 155,575 см 4 вершка - 142,24 см + 4*4,445 см = 160,02 см 5 вершков - 142,24 см + 5*4,445 см = 164,465 см 6 вершков - 142,24 см + 6*4,445 см = 168,91 см 7 вершков - 142,24 см + 7*4,445 см = 173,355 см 8 вершков - 142,24 см + 8*4,445 см = 177,8 см 9 вершков - 142,24 см + 9*4,445 см = 182,245 см = почти 6 футов 10 вершков - 142,24 см + 10*4,445 см = 186,69 см = практически рост Власова 11 вершков - 142,24 см + 11*4,445 см = 191,35 см 12 вершков - 142,24 см + 12*4,445 см = 195,58 = рост Герасима в "Му-му" 13 вершков - 142,24 см + 13*4,445 см = 200,025 см 14 вершков - 142,24 см + 14*4,445 см = 204,47 см 15 вершков - 142,24 см + 15*4,445 см = 208,915 см 16 вершков - 3 аршина - сажень = 213,36 см. ------------------------------------------------------------- Стало быть, Сталин, измеренный в старых единицах, должен был иметь рост в 7 вершков. Так ли это по полицейским документам ?
Вершки делились на половинки, четвертушки и, наверное, даже осьмушки. Так как 173,35 см, равные 7-ми вершкам, 174-ёх сантиметров всё же не достигают, то рост Сталина мог быть измерен и как 7 вершков с осьмушкой. ----------------------------------------------------------------------- Кстати, пока копался в этих аршинах-вершках, наткнулся на ценную информацию. Оказывается, не "от ГОршка 2 вершка", а от "Аршка 2 вершка". Поговорка, имеющая (если буквально) в виду даже и не маленького человека, а карлика. То есть ростом в аршин и 2 вершка. Что равнозначно 71,12 см + 2*4,445 см = 80,01 см.
"До принятия более удобной дактилоскопии основной системой опознавания преступников был так называемый "бертильонаж", то есть обмеры длин частей тела с точностью до миллиметров. Бертильонаж был французским изобретением, а во Франции тогда уже давно господствовала метрическая система."
Честно сказать, слышу об этом "бертильонаже" впервые. Хотя смысл, суть его - знал ещё в раннем детстве. Из шедевральной книги Николая Носова "Незнайка на Луне".
Попадает этак коммунист Незнайка на Луну (внутрь Луны), а там, на внутреннем обитаемом шаре, живут такие же коротышки, что и на Земле. Одна беда - живут в бесчеловечном капитализме.
Пообедал Незнайка в "подлунном" ресторане, а деньги (фертинги) за еду и не заплатил. Да и как заплатить, если наивный Незнайка даже не знал, что такое деньги !
За такое преступное и совершенно неправдоподобное незнание сердитый полицейский Ригль мигом доставил Незнайку в полицейское управление. Где другой полицейский, Мигль, словоохотливый, и добрейшей души, коротышка, быстренько посвятил Незнайку во все премудрости полицейского сыска.
Рассказал он Незнайке и о простой, но гениальной системе классификации всех, значившихся в полицейской "базе", преступников. Попутно измерив незнайкин рост, длину носа, окружность головы. Ещё и снял отпечатки пальцев.
И хотя Незнайка - фактически, инопланетянин ! - в полицейской "базе" "иметься" не мог, добродушнейший Мигль, очень скоро отыскав в нужном шкафу и на нужной полке "личное дело" преступника с точно такими же, как у Незнайки - длиной носа, ростом и окружностью головы, весело иНдентифицировал Незнайку как знаменитого бандита Красавчика.
Всякие же незнайкины отпирательства-доводы относительно того, что он только сегодня прибыл на эту планету, и что он совсем не похож на изображённого на фотографии бандита Красавчика, успеха не возымели.
Да и разве можно было запутать, свято верящего и просто влюблённого в гениальную систему иНдентификации преступников, полицейского Мигля ? Вооружённый такой системой....да он....что, непохожи ? Вы просто изменили внешность ! Чего ж тут непонятного ? А так - сами глядите - рост ваш, нос ваш, голова - туды ж ваша, так кто вы есть после этого, если не бандит Красавчик ! -------------------------------------------------------------------------- Мудрая система. Мигль иНдентифицировал Незнайку как знаменитого бандита всего лишь по трём признакам. Если же признаков много больше....
Почитал я про этот "бертильонаж". Круто.
Дактилоскопия же - хороша, конечно. Однако, и преступники не идиоты. Быстро смекнули что к чему. Много всяких противоядий придумали. Начиная от сложных противоядий и заканчивая "просто перчатками". И сразу дактилоскопия летит к чертям. Пригодная лишь для поимки разновсяческих алкашей. Да ещё и безмозглых.
Тем не менее, дактилоскопия имеет право на жизнь. Вкупе с "бертильонажем". А также и другими, уже сейчашними, передовыми методами полицейского сыска.
В общем, думаю так. Российские "кровавые" дореволюционные полицейские измеряли-обмеряли преступников как придётся. В зависимости от своей оснащённости, в том числе. Имелось если в "управе" заморское метрическое оборудование - мерили в сантиметрах и миллиметрах. А не имелось - и это наиболее распространённый вариант - мерили в вершках и аршинах.
Наверное, тех же Ленина со Сталиным, ещё и взвешивали иногда не только на весах "обычных", но и метрических. И поэтому оба этих злейших государственных преступника знали свой вес не только в пудах и фунтах, но и в причудливых килограммах.
Кстати сказать, а сколько могли они весить - Ленин со Сталиным ? Понимаю, вес - величина переменная (Ленин, к примеру, из "зверских" царских застенков вышел изрядно отдохнувшим, поправившимся) - но хотя бы в среднем ?
Сталин, мне кажется, похудосочнее Ленина был. И весил (в годы борьбы с царизмом) скорее всего, не более 60-ти килограммов. То есть менее 4-ёх пудов.
Ленин - поплотнее, покрепче (потенциальный штангист, всё-таки !). Прикидываю его (особенно, после "невыносимых страданий" в тюряге) что-то примерно немного за 70 килограммов. То бишь 4 пуда и фунтов где-нибудь 18.
Отправлено: 12.06.15 01:10. Заголовок: Увековеченные в стат..
Увековеченные в статуях. ----------------------------------------------------------------- Власов с создателем своей скульптуры Манизером:
А это сама скульптура:
Разве можно, если наверное не знать, безошибочно догадаться, что статуя "написана" с Власова ?? Ни малейшего сходства в лице. Да ещё и без привычных очков, украшающих это лицо.
И вообще - бледно, тускло, невыразительно.
Что ли можно сравнить статую Власова со статуями других известнейших скульпторов ? Например, с такими:
Отправлено: 12.06.15 07:12. Заголовок: Глава 99-я. Жизнь к..
Глава 99-я.
Жизнь как средство постижения цели. Бесспорность бесконечности силы. Ничтожество околонаучных "присыпкиных".
"Только голая сила, и человек ради силы есть несчастье, явление уродливое, своего рода ущербность. Ум, самостоятельность мышления и отсюда определенность поведения (а это и есть интеллигентность) - едва ли не основной закон человеческой красоты.
Лишь в сплаве этих свойств сила становится благородным "металлом". К людям одной силы, поклонениям только силе, воспитанным на голой силе, вполне уместны слова Альберта Эйнштейна: "Я глубоко презираю тех, кто может с удовольствием маршировать в строю под музыку; эти люди получили мозги по ошибке – им бы хватило спинного мозга. Нужно, чтобы исчез этот позор цивилизации…" Эйнштейн считал интеллигентность высшей красотой человека.
Борьба за высшее достижение – это наука, искусство, разум. И это присуще человеческой красоте, ибо открывает жизнь. Борьба во всей ее многообразности есть открытие жизни.
Ле Корбюзье в письме к группе архитекторов Йоханнесбурга писал 23 сентября 1936 года: "…Я хотел бы, чтобы архитекторы стали… людьми с богатейшим духовным миром, а не ограниченными и бездушными ремесленниками, чтобы они… не замыкались в своей узкой мещанской скорлупе. Архитектура – это не профессия, это определенное состояние духа…"
У творческой деятельности общая природа. Эта деятельность в высших проявлениях так или иначе смыкается с искусством. Гегель писал об искусстве как высшей потребности духа. И по Гегелю, дух трудится над предметами лишь до тех пор, пока в них есть нечто нераскрытое (весьма примечательно и суждение Гегеля о том, что расцвет литературы - на путях сближения с философией).
Высшие достижения требуют узкой специализации, но не культурной ограниченности, замыкательства в профессии. Это угроза самому развитию и постижению.
"Человек одухотворен поэзией, и именно это позволяет ему овладеть богатствами природы…" (Корбюзье Ле. Архитектура XX века. М., Прогресс, 1970. С. 274). У искусства и науки общая природа. Наука, лишенная органичной связи с искусством, нравственно вырождается. Познание непосредственно зависит от одухотворенности, а последняя – от способности поэтически воспринимать мир.
Но ученые степени, регалии, академические титулы не имеют отношения к таланту, скорее даже созданы людьми серыми, составляя предмет их тайного вожделения - хоть в этом приблизиться к истинному дарованию, само собой, застолбить и блага, им не причитающиеся. Именно – постные труженики науки, копающиеся на ее заднем дворе, добывающие себе место интригами и власть титулов…
"У нас сложилось ложное положение в науке. Основная наука по численности – ведомственная, которую и наукой назвать не совсем корректно. Это обслуживание чьих-то интересов на некоем уровне. В 30-е годы у нас в стране был выбит целый слой интеллигенции – высококвалифицированных ученых, инженеров. А наплодили эту ведомственную армию псевдоученых. Ведь что такое наука? Это прежде всего торжествующая объективность…"
А борьба за добывание академических званий? Сколько же здесь постыдного! Разве можно представить Эйнштейна или по существу нищего Циолковского в роли интриганов от науки – ну не обойтись им без званий!
Когда на столь высоком уровне интеллигенция дает нравственный сбой, предопределенный в основном корыстью, это отзывается на всем обществе. Поэтому это никогда не будет только их узкоакадемическим делом. Ведь это не только утечка достоинства…
Ничто так не агрессивно и самодовольно, как ограниченность. И в спорте (среди чемпионов) можно быть бездушным ремесленником и расчетливым стяжателем.
Культура создана не ремесленниками, хотя ремесленник может быть виртуозом. Подлинно замечательное исключает в своем создателе сугубо материальный расчет. Ибо замечательное требует нечто большее, что не окупается и не может окупиться выгодами, наградами…
Спорт заманчив творческой сутью. Тренировки – это овладение сутью явления, глубоко одухотворенный процесс. В этом и ответ на вопрос о росте результатов. Познание бесконечно. В этом смысле человеческая сила, бесспорно, бесконечна.
В искреннем познании любовь к себе теряет значение. Человек цели не может не рассматривать жизнь как средство постижения цели. Исчезают страх, колебания. Человек обретает всемогущество."
Отправлено: 12.06.15 10:17. Заголовок: И ещё раз о Джине Ло..
И ещё раз о Джине Лоллобриджиде.
------------------------------------------------------------------- Джина Лоллобриджида очарована первым земным небожителем Юрием Гагариным:
---------------------------------------------------------------------------- Джина Лоллобриджида и ошалевший от счастья Юрий Петрович:
Жаль, фотография сборная. Другой, отдельной, найти не удалось.
И вновь ошибки в подписях к фотографиям. Какой ещё 1959-ый год ?! В своём 453-ем посте, я приводил отрывок из главы 254-ой "Справедливости силы". И там ясно сказано:
"После Олимпийских игр в Риме я говорю приветственную речь на сцене московского кинотеатра "Россия", и звезда мирового экрана Джина Лоллобриджида протягивает мне руку для поцелуя.
Я мучительно краснею и таращусь на ее руку. Нет, это просто невозможно. Куда деться от стыда?..
Джина поднимает руку выше и ближе ко мне и обвораживающе улыбается; надо видеть ее близко – она была тогда в расцвете, совершенно фантастической красоты женщина, нечто пенорожденное. А глаза у нее…
И тогда я, нелепо перекривившись, схватываю ее руку и мну в товарищеском пожатии.
До сих пор у меня хранятся эти снимки. Сногсшибательная Джина – и я, нелепо склоненный над ее рукой…"
И в самом деле - кем это там являлся Юрий Петрович в 1959-ом году ??? Первократным чемпионом мира ? И только-то ???
А вот на фотографии, Власов уже национальный герой, звезда мирового значения. И по этому случаю Юрию Петровичу пошили шикарный сверхмодный дражайший костюм. Нелепо же думать, что кто-то из "присыпкиных" озаботился бы этим ещё до оглушительной победы Власова в Риме.
На левой фотографии - тоже ошибка. Власов 213 килограммов никогда не толкал. А толкнул их Жаботинский. Установив мировой рекорд. После чего, Власов не раз пытался этот рекорд побить - но неудачно.
Всё ж таки побил. Но не на первенстве СССР 1964-ого года, а:
"З сентября 1964 года. Спортзал "Космос". Город Подольск, ул. В. Дубинина. 10-й традиционный чемпионат подольских атлетов, посвященный началу учебного года. Среди участников – абсолютный чемпион мира Юрий Власов. Последнее выступление перед Олимпиадой в Токио."
Власов заказал для последнего подхода в толчке 215 кг. Мировой рекорд. При взвешивании штанга потянула 215,5 кг. --------------------------------------------------------------- Фотография справа - знаменитые советские супертяжеловесы. Что-то уж больно Василий Иванович здесь маловат. Заметно ниже Власова. А ведь рост-то этих атлетов - одинаков фактически !
Конечно, иногда Алексееву приписывют рост 186 см. Сам же Василий Иванович настаивает на 188-ми сантиметрах. А в каких-то источниках, Алексеев и вовсе 192-сантиметровый гигант.
10-вершковый же Юрий Петрович завсегда одинаков. 187 см - и точка. Правда, в какой-то статье мне попался до обидного маленький - 185-сантиметровый - власовский рост. Клевета ! Да что ж ты с этих щелкопёров возьмёшь - по ошибке родились, ошибками живут, ошибками кормятся.
Отправлено: 12.06.15 13:02. Заголовок: Фотография справа - ..
цитата:
Фотография справа - знаменитые советские супертяжеловесы. Что-то уж больно Василий Иванович здесь маловат. Заметно ниже Власова. А ведь рост-то этих атлетов - одинаков фактически !
Конечно, иногда Алексееву приписывают рост 186 см. Сам же Василий Иванович настаивает на 188-ми сантиметрах. А в каких-то источниках, Алексеев и вовсе 192-сантиметровый гигант.
Возможны такие объяснения: фотографировали с небольшим углом камеры; разница обусловлена высотой каблуков; (менее вероятно) под тяжестью собственного живота и сплющенного ещё в юности позвоночника Василий Иванович потерял пару-тройку сантиметров роста. Ведь Алексеев - один из тех тяжеловесов, которые не смогли (не захотели?) согнать набранный в ходе тренировок вес.
Бедные несчастные гей-ропейцы, в то время, не были ещё такими толерастическими. Это уже потом, после "революции нравов" 1968-ого года, Европа стремительно покатилась в бездну. А тогда, в 1961-ом....
А дело происходило именно в 1961-ом, летом. Джина впервые приехала в СССР . Потом были и другие приезды, но этот - первый.
"Это было в июле 1961 года. Второй Московский международный кинофестиваль. Юрий Гагарин, три месяца назад слетавший в космос, стал самым популярным человеком не только в СССР.
Для мировых звезд первой величины было за честь познакомиться с советским героем, обладающим голливудской улыбкой. Во всяком случае, Джина Лоллобриджида на приеме у министра культуры Фурцевой не стеснялась бросать на Гагарина влюбленные взгляды......
.........О чем говорили на этом собрании, Борис Кауфман не помнит. Это и неудивительно: фотограф, как обычно, был занят только тем, чтобы «поймать» нужный кадр. В тот день он «ловил» взгляд Джины, которая смотрела на Гагарина как зачарованная.«Как заметил один мой коллега, «это самая сексуальная фотография Джины Лоллобриджиды, она просто на глазах отдается Гагарину», и я ждал этого взгляда», – поясняет автор.
Если бы в Советском Союзе существовала желтая пресса, она вдоволь поспекулировала бы на этой теме, тем более что после собрания Джина нежно поцеловала Юру в щечку.
Западная, кстати, спекулировала: писали, что парочка встречалась то в Америке, то в Париже, журналисты с особо буйной фантазией договорились до того, что Лоллобриджида якобы залезала в окно гагаринского номера. Много лет спустя выяснилось, что собрание в Минкульте прошло по инициативе кинодивы. Но ничего такого не было.
Когда Джина в 1961-м прилетела в Москву, ее первым делом спросили, с кем бы она хотела встретиться. «Они явно ожидали, что я назову фамилию Хрущева, но мне до его персоны не было никакого дела, – вспоминала актриса. – Я попросила Екатерину Фурцеву познакомить меня с Гагариным. Она это устроила. В его улыбку и озорной взгляд хоть немножко, но были влюблены тогда все женщины планеты. И я не стала исключением.
Когда мы гуляли по ночной Москве, Юра подарил мне свою фотографию, на обороте которой написал: «Я видел много звезд на небе. Но такой, как ты, нет».В одном из интервью Лоллобриджида призналась, что до сих пор хранит это фото и покрывает его поцелуями. Актерское кокетство?"
Кокетство не кокетство, но попробуем посмотреть на какие-то из, соответственных случаю, фотографий сами:
Прежде всего - на Юрия Алексеевича и его знаменитую улыбку:
А теперь - на потерявшую голову Джину:
На зеркально повёрнутую фотографию потерявшей голову Джины:
И действительно, так может смотреть только влюблённая по уши женщина:
И вечная печаль по несбывшейся сказке:
--------------------------------------------------------------------------- А вот Юрий Петрович, как ни старался Джине понравиться.....так и не смог. Оттого и впал в бессонную изматывающую муку ночей. Оттого и написал "Справедливость силы". ------------------------------------------------------------------------------
цитата:
Возможны такие объяснения: фотографировали с небольшим углом камеры; разница обусловлена высотой каблуков; (менее вероятно) под тяжестью собственного живота и сплющенного ещё в юности позвоночника Василий Иванович потерял пару-тройку сантиметров роста. Ведь Алексеев - один из тех тяжеловесов, которые не смогли (не захотели?) согнать набранный в ходе тренировок вес.
Много причин может быть. Даже и банальная неровность пола.
Уважаемый Дилетант, женщина с сигаретой на последнем фото - это не Джина Лолобриджида, а Софи Лорен.
Кстати, Московский кинофестиваль 1961 года - это тот самый фестиваль, на котором разразился скандал, связанный с Лолобриджидой.
Элизабет Тейлор с мужем, певцом Эдди Фишером, на Красной площади в Москве, 17 июля 1961 года.
В 1961 году на Втором Московском Международном кинофестивале Джина Лоллобриджида и Элизабет Тейлор появились на приеме в Кремле в одинаковых нарядах. Этот снимок стал сенсацией всех международных агентств. Баснословно дорогое платье Тейлор было эксклюзивным, шитым на заказ у Yves Saint Laurent. Лоллобриджиду обвинили (не в первый раз) в воровстве выкройки…
Элизабет Тейлор в том самом платье Yves Saint Laurent.
"женщина с сигаретой на последнем фото - это не Джина Лолобриджида, а Софи Лорен."
Обращаю Ваше внимание - Джина ЛоЛЛобриджида. Имя при рождении: Luigina Lollobrigida. Луиджина то есть. Женский вариант мужского имени Луиджи.
"Джина Лоллобриджида
итальянская актриса, великий офицер ордена «За заслуги перед Итальянской Республикой», кавалер ордена Почётного легиона, офицер ордена Искусств и литературы — Википедия Дата и место рождения: 4 июля 1927 г. (87 лет), Субьяко, Лацио, Италия Полное имя: Gina Lollobrigida Рост: 1,65 м В браке с: Милко Скофич (1949-1971 гг.) Дети: Милко Скофич мл. Награды: Премия Генриетты"
Рост 165 см. По другим источникам, например, вот этому http://www.peoples.ru/art/cinema/actor/lollobrigida/ рост уже другой - 158 см. Как водится, как принято, как и должно быть - настоящий рост засекречен. Гуляет в широких пределах. А если кому интересно - пусть догадается сам.
Вот и попытаемся догадаться. Хотя бы по фотографиям Джины с Гагариным. Джина, на этих фотографиях, не превосходит и не уступает в росте Гагарину даже на сантиметр. Оно и правильно - рост обоих знаменитостей 165 см. Однако, 165-сантиметровый рост Джины соответствует истине только в том случае, если она обута в туфельки с каблуком точно такой же высоты, какими обладают штиблеты Гагарина - 2-3 см. Что крайне маловероятно. Скорее всего, туфельки Джины имеют каблук (шпильку) около 10-ти сантиметров высотой. И тогда всё сходится. Разница в росте Гагарина и Джины в 7 см нивелируется 7-сантиметровой разницей в высоте каблуков. ----------------------------------------------------------------- Софи Лорен на последней фотографии ? Может быть. Правда, почерпнута мной эта фотография из скопища изображений Джины Лоллобриджиды.
Я же, признаться, плохо отличаю одно от другого все эти хорошенькие личики "звёзд". Всегда имел и имею прекрасную память на даты и числа, но отвратительную память на лица. И "судмедэксперт" из меня никакой - даже и не могу с уверенностью распознать - кто есть кто, на одной из Ваших фотографий, где обе красавицы стоят визави.
Вроде как, Джина это та, которая с бусами, а может, и нет. Даже и по росту и возрасту красавиц различить невозможно. Рост Элизабет Тейлор - 160 см (другие её ростА я не искал), возраст - на 5 лет моложе. И всё равно ничего не понятно.
Мало данных ! - именно эту короткую фразу хрипло каркала, в затруднительных случаях, ЭВМ отдалённого будущего, в советской фантастике. Выбрасывая из озадаченного чрева своего перфокарту с нулевым результатом.
Добавлю ещё, что никогда не заблуждался относительно небесной красоты разновсяческих звёзд. Не дурнушки, спору нет - но такие ли ещё "недурнушки" бытуют в народе ! Никому не известные, никак не раскрученные, не поданные с самых своих прелестных сторон, не ухоженные, не наряженные в самые дорогие одежды, не....и без счёту - чего ещё.
К тому же, звёзды в обычной жизни совсем не такие, какими их "рисуют" в кино, на эстраде, в клипах....- даже интервью, на экране, со звёздами - и звёзды уже не те. Иногда, и узнать невозможно. А восхищаться - тем более. ------------------------------------------------------------------------- Софи Лорен - уж как она затесалась в фотографии Джины ? Конечно, внимание не раз обращал, что вереница интересуемых фотографий заводит нередко совсем далеко.
А отсюда всегда сомнения. Взять Власова. Я уже накопал изрядно его фотографий - и всюду он разный. А кое-где и гротескный. И попадись мне эти фотографии "без всякой привязки" к имени Власова, ни за что бы не смог догадаться я, что на снимках именно Власов. Например, вот такие фотографии, вдобавок к уже приводившимся:
Везде ли здесь Власов, а не кто-то другой? Получается, Власов.
Но я бы, руководствуясь только своими "инстинктами", этого никогда не сказал.
Уважаемый Дилетант, спасибо за поправку - буду помнить про второе "л".
У Лоллобриджиды носик вздёрнутый, а у Лорен - прямой. Кроме того, у Лорен очень раскосые глаза - что и видно на её фото с сигаретой. И вот адрес странички, подтверждающей мои уверения:
Что касается красоты кинозвёзд, то тут Вы совершенно правы: кинозвёзды, особенно советские, чаще всего просто сильно раскручены (то же самое касается и американских кинодив типа Мерилин Монро или Николь Кидман - это довольно милые, но явно не шибко красивые женщины). Но всё же и Лорен, и Лоллобриджида, и Тейлор имели очень хорошую (то есть большую) разницу между объёмами груди и бёдер - с объёмом талии. У Лоллобриджиды в молодости была вообще редкая по красоте резкая перетяжка на талии.
Уважаемый Составитель, обратите внимание, что Власов в Вашей ссылке тоже не упоминается. Много с кем встречалась тогда Джина Лоллобриджида - в том числе и в кинотеатре "Россия" , помимо прочих - и с Юрией Власовым. Но так и остался Юрий Петрович для Джины никем и ничем, не запомнился даже своей неуклюжестью и неумением лобызать дамам ручки.
Справедливо это или нет - ведь Власов, в то время, тоже до крайности не последним парнем был во всех отношениях - но женскому сердцу не прикажешь. Почти каждый мужчина испытывал такую "несправедливость" на собственной шкуре. Можно хоть сколько себе внушать и доказывать, что соперник хуже тебя - и пусть это даже объективно и так - женщина всё равно боготворит не тебя, а другого. Млеет и растекается уже и от одного его вида.
И хушь тресни, из кожи вон вывернись - ничего изменить невозможно.
Кстати, женщина любит чаще всего беззаветно. Любит, к примеру, "плохого", невзирая на то, что вокруг неё вьются объективно "хорошие" - уж такие заботливые, уж так идеальные, но сердце женское именно это - им не завоевать никогда.
Что касается Юрия Петровича, думаю, что мужем он был идеальным. Придёт с тренировки, бывало, отдохнёт пару часиков - и в "кабинет", на машинке стучать до глубокой ночи. Утром проснётся - жены уже нет. И так - каждый день.
Покойная жена его, Наташа МодОрова, если судить по тем немногим секундам, посвящённым счастливой власовской семье в короткометражном фильме "Самый сильный", женщиной была довольно сердитой. О чём как раз и свидетельствует другая крошечка информации, которую я накопал в интернете и в теме уже выкладывал.
Это когда прекраснодушный Юрий Петрович, от всех щедрот, кого-то осчастливить пытался одним из редчайших экземпляров посмертной гипсовой маски Ленина. Но тут нарисовалась первая жена Власова, Наталья Фёдоровна, и, при всех, назидательно-строго Юрия Петровича отчитала: ты что, с ума сошёл ? Всё бы тебе раздавать ! Мне эта маска нужна для работы. Так что положь на место её - и больше не трогай !
Виновато оправдываясь, самый сильный человек в мире только и сумел руками беспомощно развести - мол, против жены не попрёшь. А, уже посчитавшему маску своей, дорогому гостю пришлось, матерясь и плюясь, убираться ни с чем.
Конечно, "плохой" муж на такое "нарисовывание" жены с целью опозорить (или это что-то другое ?) мужа перед гостями отреагировал бы несколько по-другому. Как минимум рявкнул бы так оглушительно, что стёкла в хрущовке дрогнули. А ещё и добавил бы кулаком - и тоже как минимум - по столу. Кто в доме хозяин, а ??!!!
Но Юрий Петрович так не мог. Оттого и опозорился перед гостем. Фактически отобрав у него назад уже подаренную вещь. А, попутно - и недвусмысленно указав этому же сАмому гостю, кто конкретно в его (власовском) доме реальный, а не номинальный, хозяин.
Знаете, уважаемый Дилетант, почему-то подумалось, что Джина была права - Гагарин как человек гораздо обаятельнее самовлюбленного Власова. Да и его полет в космос - первый в истории вообще - событие позначительнее победы Власова на Олимпийских играх в Токио. Сбылась одна из мечт человечества, о которой ещё в 19 веке писал Жюль Верн. А чемпионов по штанге к 1961 году было уже много.Дилетант пишет:
Отправлено: 13.06.15 13:39. Заголовок: Да, Гагарин - это гл..
Да, Гагарин - это главная звезда XX века. Всё при нём: и золотой характер, и ослепительнейшая улыбка, и жуткое везение. Хорошо, что первым полетел именно он. Настоящая гордость нашей страны, да и всего человечества.
Уважаемый любитель, мужскому сердцу тоже не прикажешь - это да.
Что касается остального, то Гагарин и в самом деле один. Чемпионов же было в то время - десятки и сотни. Не только по штанге. Во множестве видов спорта. Нередко - и в более "крутых" для публики видах, нежели тяжёлая атлетика.
Юрий же Петрович, как ни говори, всего лишь очередной чемпион. Да ещё и не в самом престижном виде спорта. Случилось Токио, и Власова тут же стали все забывать. Ибо на смену ему новые кумиры явились - Жаботинский, Алексеев - но забыты и они. А вот Гагарин - по крайней мере, пока существует наша цивилизация - так и останется первым человеком в космосе. И на его приоритет не покушается и не оспаривает никто. Даже и "самые демократичные демократы".
10-вершковому Власову во всеобъемлющей гагаринской славе было отказано природой (Богом) с самого рождения. Уж слишком крупногабаритен для космонавта. Как дядя Стёпа для танкиста - "вы в танкисты не годитесь, в танке вы не поместИтесь !" Правда, могло случиться, что и 5-вершковый Гагарин....однако, стояла задача продемонстрировать миру отправку на орбиту нормального человека, пусть и небольшого, но всё же не какого-то карлика, величиной и весом с собаку Лайку. Карлик - оно, конечно, тоже человек, но аномальный, диковинный. Еще и во многом функционально ограниченный.
Вот и брала прицел советская космонавтика на нормальных людей, невысоких и лёгких - максимум до 170 см ростом и 70 кг весом. Ибо, конечно, в принципе можно (в наше время) даже и тройку людей в космос послать в одном корабле - людей, типа Пауля Андерсона и Василия Ивановича - однако, сверхнеразумно это. Не только масса, но габариты таких людей, повышенное поглощение воздуха, воды....про зверский аппетит уже и не говорю....а скафандр такому дяде пошить ? Чтобы ещё и живот огромный в скафандр помещался ?
Ещё и проходы, люки - наружные и внутренние. Это какого же диаметра люк для Василия Ивановича потребовался бы, и не простого Василия Ивановича, а "скафандрового" ??? То-то и оно.
Потому, и в этом совершенно прав уважаемый Составитель, будущее космонавтики за искусственно созданными людишками микроскопического размера. А дальше - и вовсе за электронными "паучками". Кабинка, размером со спичечный коробок - вполне благоустроенное помещение для целого отряда таких "паучков". И ни еды им не нужно, ни воды и ни воздуха. ==================================================== Уважаемый Составитель, насколько я понимаю, Гагарин до ужаса легко мог бы оставаться до самой пенсии показушной декоративной фигурой. Служба ? Мог бы и служить. В высоких штабах - штаны протирая. И жизнью не рискуя никак.
Золотой характер ? Если подумать, Гагарин не знал, рождаясь на свет, что ему придётся являться примером для кого-то - в том или сём. Обычный рабочий, затем лётчик, которых тысячи - и от этих лётчиков лётчик Гагарин не отличался ничем.
Но....вот тут-то и приписали Гагарину несуществующий в его организме золотой распрекрасный характер. Не он первый - Гагарин, не он и последний, из тех, кого официальная пропаганда объявляет ангелами задним числом.
А далее - после полёта - всё нарастающая звёздная болезнь. Оно и немудрено, не только бы у Гагарина голова закружилась, когда на него, простого провинциального 27-летнего СОВКОВОГО паренька обрушилось всё, что только возможно - джины лоллобриджиды и прочая несметная ослепительность подлунного "развратного" мира.
Не будем верить слухам, но догадаться несложно - уж покуролесил Гагарин, уж будьте покойны, как ! Всемирная слава, повышенная вседозволенность....винишко, опять же. И не какое-нибудь помойное, дома на кухне - с бутылкой в обнимку, а в крутых ресторанах и высокого качества.
Помните, уважаемый Составитель, от чего в былые предреволюционные годы спивалось много атлетов ? Вот и Гагарин также. В ресторан приглашают "высокие" люди - как откажешься ? Обидятся ведь ! А в самом ресторане - самая разношёрстная публика. От народных артистов до замаскированных нуворишей советских - и с каждым сфотографируйся, поручкайся, обнимись, ещё и выпей на брудершафт. Что, не желаешь ? Хочешь сказать - не уважаешь МЕНЯ ??? Не можешь ? Да какой же ты на *** космонавт-здоровье железное, если Я, вон, всю жизнь по тюрьмам-по приискам - здоровье ни к чёрту - и то могу !
А тут ещё какие-то доброхоты на гагаринский столик ящик коньяка посылают. В знак глубочайшего уважения к первому космонавту Земли....
Утрирую я немного, но в целом - прав. Ибо так бывает всегда. ---------------------------------------------------------- Смерть Гагарина - уж так оно было всё или не так - нам-то всё равно не узнать доподлинно. Невзирая на интернеты. Государственная тайна, однако. И этим всё сказано. ------------------------------------------------------------------------- О жутком везении можно было бы говорить, если бы Гагарин прожил лет 90-100. В постоянном везении. А так... --------------------------------------------------------------------- Ослепительная улыбка. Кто бы что ни говорил, улыбка эта - наиглавнейшая причина отправки в космос первым именно Гагарина. Лицо страны ! И не какой-нито там Буркина-Фасо, а величайшей Советской империи !
Вот и вся причина. А разные там другие "причины" придуманы были уже позднее.
"Но....вот тут-то и приписали Гагарину несуществующий в его организме золотой распрекрасный характер. Не он первый - Гагарин, не он и последний, из тех, кого официальная пропаганда объявляет ангелами задним числом.
А далее - после полёта - всё нарастающая звёздная болезнь."
Я о таком ничего не слышал. Напротив, сам тот факт, что Юрий Алексеевич продолжил быть лётчиком-испытателем и стремился вновь стать космонавтом, свидетельствует, на мой взгляд, о том, что Гагарин не стал "небожителем" и вовсе не пропил здоровье в ресторанах.
"Я о таком ничего не слышал. Напротив, сам тот факт, что Юрий Алексеевич продолжил быть лётчиком-испытателем и стремился вновь стать космонавтом, свидетельствует, на мой взгляд, о том, что Гагарин не стал "небожителем" и вовсе не пропил здоровье в ресторанах."
Я тоже о "таком" специально ничего не слушал. Видел, давненько уже, передачу по ящику, в которой Кобзон делился воспоминаниями. А кое-что, к его рассказу, я домыслил логически. На основе когда-то слышанного о Гагарине.
А ещё знаменитый певец Кобзон не преминул пошутить над любовью Гагарина к пению. Мол, любить-то любил Гагарин петь, вот только пел, как козёл. Именно так Иосиф Давыдович и выразился. ------------------------------------------------------------------------ Что до Гагарина лётчика-испытателя - скажу только, что дорогое советское правительство просто обязано было запретить Гагарину летать вообще. И беречь его жизнь как достояние республики. И без Гагарина хватало у нас лётчиков-испытателей. А лишнего парадного генерала государство уж как-нибудь потянуло бы.
Что до Гагарина лётчика-испытателя - скажу только, что дорогое советское правительство просто обязано было запретить Гагарину летать вообще. И беречь его жизнь как достояние республики. И без Гагарина хватало у нас лётчиков-испытателей. А лишнего парадного генерала государство уж как-нибудь потянуло бы.
Уважаемый Дилетант, если бы этот Ваш сценарий реализовался, то Вы усмотрели бы в этом, что: Дилетант пишет:
цитата:
Уважаемый Составитель, насколько я понимаю, Гагарин до ужаса легко мог бы оставаться до самой пенсии показушной декоративной фигурой. Служба ? Мог бы и служить. В высоких штабах - штаны протирая. И жизнью не рискуя никак.
Уважаемый любитель, ладно, бог с ним, с Гагариным.
Помню, в 1991-ом году, весной, к 30-летию первого полёта человека в космос, какая-то паршивенькая желтопрессная газетёнка объявила Гагарина живым. Находящимся на излечении в психбольнице как раз с марта 1968-ого года, когда самолёт с Гагариным и Серёгиным якобы потерпел катастрофу.
А попал Гагарин в психушку якобы за то, что уж слишком зазнался. Брежнева облаял, чуть не ударил - за то и был изолирован в "спецсумасшедший дом". А народу - ложь "на смерть героя".
Жёлтая пресса оно и есть жёлтая пресса. Чем жаренее "разоблачение", тем лучше.
Всё же скажу, что будь Гагарин жив, был бы ему сейчас 81 год, 82-ой. Юрию же Петровичу нет ещё и 80-ти. Оно и правильно - разница в возрасте Гагарина и Власова почти 2 года. Несмотря на то, что их годы рождения соседствуют. Гагарин родился в марте 1934-ого, а Власов - в декабре 1935-ого. Разница - без трёх месяцев 2 года. ----------------------------------------------------------------------- Ладно, возвращаемся к Власову.
Друзья-соперники.
"Соперниками мы были, друзьями - никогда" (Ю. Власов).
И опять Власов не похож на себя, с обложки КНИГИ КНИГ. Ну, всё же время разный !
Отправлено: 14.06.15 23:50. Заголовок: К друзьям-соперникам..
К друзьям-соперникам мы ещё вернёмся, а пока:
Глава 178-я.
Тренер. Власов о Богдасарове.
"По-разному складывались мои отношения с тренером. Я не считался с собой, но был жёсток с теми, кто имел отношение к труду тренировок. Я не терпел расхлябанности в деле, где ставилась на кон жизнь. Ожесточенность столкновений требовала, пытала, опиралась, ложилась на жизнь – крепость этой жизни. Не шалости избытка здоровья, а способность выжить, когда расходы энергии на пределе, у предела и расходы в том выплеске, когда пуст для всякой другой жизни, выглодан силой напряжений – вот те дни…
А с 1963 года тренер на месяцы начал отпадать от нашего дела. Большая беда валила его. Нередко работа шла наперекос из-за его недосмотров. Прибитый горем, он допускал серьезные ошибки, давал им корежить меня. Все чаще и чаще я пересчитывал нагрузки после тренировок, ища и находя ошибки, пока не взял расчеты в свои руки. Мы только сверяли наши расчеты, согласовывали.
А после чемпионата мира в Стокгольме у Богдасарова почти на год отнялась нога. И весь последующий год он волочил неживую ногу, чтобы не пропустить ни одной тренировки.
Сколько же он принял зла, назначенного мне, нес, таил несправедливость, назначенную мне! Он как умел защищал меня от моих же, подчас грубых, промахов. Он верил, считал, что я могуч силой и недоступен в ней, если отдамся "железу", не стану дробить себя между литературной работой и спортом, но главное – всегда верил в меня, не считал риском мои выступления против соперников любой силы и подготовленности, когда я плавал в болезнях и слабостях,– и это, в конце концов, было самой большой кровно-неразрывной связью.
Я был привязан к нему (и привязан поныне) уже не дружбой, а родственной, неумирающей связью."
Сведений о Сурене Петровиче (Петросовиче) в интернете - кот наплакал. Но тем не менее, без нелепостей и здесь не обошлось:
"Новость о смерти Сурена Багдасарова BX.tooltip('1', "bp_6ifriPhS", "/news/6273/?ELEMENT_ID=6273"); Спортивная федерация тяжелой атлетики города Москвы с прискорбием сообщает, что на 89 году не стало заслуженного тренера СССР Сурена Богдасарова. Кавалер ордена "Красной звезды" Сурен Петросович возглавлял сборную Советского Союза по тяжелой атлетике в 1956-66 гг. и подарил стране легендарного тяжеловеса и олимпийского чемпиона 1960 года Юрия Власова.
Возглавлял тяжелоатлетическую сборную СССР ? Да ещё и столь долгий период ?
Вот так всегда. Кто мог написать подобную ересь ? Имеет ли настрочивший это "знаток" хотя бы отдалённое понятие о тяжёлой атлетике ? И прочитал ли он хотя бы одно произведение советских штангистов-писателей ?
А ведь кто-то и поверит такому бездарю. ----------------------------------------------------------------------- Жизнь Богдасаров длинную прожил. Умер в 2009-ом году. Интересно, общались ли Богдасаров с Власовом в новом, третьем тысячелетии ? -------------------------------------------------------------------------- И фотографий Богдасарова в интернете всего единицы, плюс к тем, что уже выкладывались в теме:
Богдасаров - 1920-ого года рождения. Следовательно, Сурен Петрович старше Власова на 15 лет. В 1957-ом году, 37-летний Богдасаров "возглавил" Власова. В Токио же Богдасарову было уже 44.
Отправлено: 15.06.15 10:26. Заголовок: Глава 212-я. Филосо..
Глава 212-я.
Философ Юрий Петрович.
"Есть привычка к труду, а есть потребность и, что выше всего, призвание. Есть страсть создавать новое, назначенность к этому новому.
"В семьдесят восемь лет, простонав всю ночь, Ренуар заставлял нести себя в мастерскую…" Скрученные ревматизмом пальцы не держали кисть. Ее привязали к руке. Ренуар писал, подпирая правую руку левой. И так много лет. (Из воспоминаний А. Воллара.)
Призвание – уже своего рода долг. Поступить иначе ты не можешь. Но тот, кто хочет добиться успеха и чувствует себя способным, должен отказаться от подражания. Да, усвоить все прошлое и пойти своей дорогой.
Мир стремится к совершенству. Это в природе материи. Лишь наиболее совершенное и есть наиболее жизненно стойкое. Совершенство в искусстве, науке и любой деятельности человека – проявление этого всеобщего закона. Совершенство – это потребность, это внутренняя необходимость развития. Совершенство – это всеобъемлющий закон природы и человеческого общества… Уйди так глубоко в себя мечтой упорной, Чтоб настоящее развеялось, как пыль!..
И тогда, и особенно теперь не покидает мысль: а если бы отдаться тренировкам без остатка – весь спорту! Что за результат можно было бы добыть! Понятно, любой результат обречен на заурядность времени. И все же…
И все же сколько бы я ни тренировался, измождения не ведал. Я уставал до немоты мышц, до обезвоживания организма, но после короткой паузы снова оживал и был готов к работе. И я работал. Даже кожа на руках не всегда выдерживала, лопалась обувь, сгорали рубашки, а я все еще был могуч силой… Благословенна работа.
Сочна и правильна жизнь, осмысленная через работу. Крепка здоровыми чувствами. Все мгновения полновесны. Ни единого дыхания вхолостую. И вся земная твердь особенно близка и понятна… На мой взгляд, атлет значителен не победами. Новое, что несет с собой атлет, и превращает его в настоящего чемпиона – чемпиона среди чемпионов, в имя среди тысяч медальных имен – в этом значение такого человека.
Борис Кузнецов в книге об Альберте Эйнштейне писал: "Гений не тот, кто много знает, ибо это относительная характеристика. Гений много прибавляет к тому, что знали до него… Эпигоны гения знают, как правило, больше него, но они не прибавили ничего или почти ничего к тому, что люди знали раньше, их деятельность характеризуется, может быть, большим объемом познанного, но нулевой или близкой к нулю производной по времени…"
Своим существом большой спорт не составляет исключения. Он тоже – от жизни общества. И при всей внешней далекости от науки подчинен тем же законам. Ее категории приложимы и к его смыслу. Все в развитии человечества переплетено в единый клубок общего.
Тяжело и жалко смотреть на людей, которых страх смерти вынуждает жить с опущенной головой и в вечном бережении каждого шага.
Да пусть она провалится, смерть, чтобы она, пока бьется сердце, диктовала поведение! Пусть подождет в передней, а еще лучше – на дворе, под дождем и в слякоть. Никто, пока я жив, не станет хозяином моих страстей и желаний. Никто и никогда не затенит мне солнце.
Смерть есть, но это не значит, что ты у нее в холуях.
Пока я жив – буду искать радость и улыбку себе и людям. Я склоню голову только перед радостью – "радостью, имеющую тысячи лиц…".
Слово "подвиг" – производное от слова "движение". Подвиг – это значит что-то продвинуть, вырвать из заурядного, познанного. А это всегда – новое. Друг мой, храни героя в своей душе!"
Молодец. Да и как иначе ? При таком-то разуме. ---------------------------------------------------------------- Кстати, этот отрывок ещё и ответ всем тем, кто считает, что рекорды в тяжёлой атлетике человечеству не дают ничего.
Уважаемый Составитель, и так и сяк кручу эту фразу в уме. Думаю, ошибки здесь нет. Хотя если "формально" - ошибка несомненна.
В самом деле:
Именительный падеж - кто ? что ? - радость, имеющая тысячу лиц Родительный падеж - кого ? чего ? - нет радости, имеющей тысячи лиц Дательный падеж - кому ? чему ? - посвящаю радости, имеющей тысячи лиц Винительный падеж - кого ? что ? - вижу радость, имеющую тысячи лиц Творительный падеж - кем ? чем ? перед радостью, имеющей тысячи лиц Предложный падеж - о ком ? в чём ? - в радости, имеющей тысячи лиц
Как видим, причастие "имеющая" имеет форму "имеющую" только в винительном падеже. Во всех остальных падежах (кроме именительного) форма - "имеющей".
Ещё раз читаем фразу "Я склоню голову только перед радостью – "радостью, имеющую тысячи лиц…"." Во всех падежах причастия "имеющая" прямое дополнение "тысячи" стоИт в винительном падеже. Косвенное дополнение "лиц" пребывает в родительном падеже, но это дополнение нас не интересует.
И вот это согласование в падеже причастия "имеющая" не с основным словом "радостью", а с прямыи дополнением - как бы усиление фразы. Ещё и время причастия. "Имеющей" - это, конечно, не прошедшее время, какое передаёт причастие "имевшей", но чем-то на него всё-таки смахивает.
А вот "имеющую" - более выражает настоящее продолженное время. То есть - "имеющая" всегда.
Кроме того, слово "радостью" значится во фразе двукратно. Первый раз "просто так", а далее, для усиления "первой радости"- с причастным оборотом.
Вероятно я ошибаюсь. Но, скорее - нет. Для полного удостоверения следовало бы зарыться в учебники - но, это, думаю, ни к чему. Тем более, разные филологи имеют различные взгляды. А какой из них более правильный ? Помимо этого, существует разница между написаниями рассматриваемой фразы для разных "периодов" русского языка. Достаточно открыть какого-нибудь русского классика и вчитаться в применемые им обороты.
Поэтому легче положиться на интуицию. ------------------------------------------------------------------------- Так оно или не так - ни на чём не настаиваю. Случай и действительно сложный.
Вообще, ещё у Перельмана в "Занимательной астрономии" можно прочесть - "напряжение силы тяжести на других планетах". Тавтология, кажется. Однако же, нет. Во времена Перельмана принято было писать именно так, а не как-то короче - например, "сила тяжести".
Уважаемый Дилетант, короткое написание, т.е. сила тяжести вместо напряжение силы тяжести, кардинально поменяет смысл. Напряжение силы тяжести - это не очень удачная калька с англ. Intensity of Gravity или Gravitational Field Intensity, точнее было бы "интенсивность силы тяжести". Это ускорение силы тяжести, т.е. сила тяжести, отнесенная к единице массы
короткое написание, т.е. сила тяжести вместо напряжение силы тяжести, кардинально поменяет смысл. Напряжение силы тяжести - это не очень удачная калька с англ. Intensity of Gravity или Gravitational Field Intensity, точнее было бы "интенсивность силы тяжести". Это ускорение силы тяжести, т.е. сила тяжести, отнесенная к единице массы http://www.schoolphysics.co.uk/age16-19/Mechanics/Gravitation/text/Gravitational_field_intensity/index.html
Уважаемый Артур09, ссылку Вашу почитал.
Что касается не очень удачной кальки с английского, то "интенсивность", как совершенно нерусское слово, вероятно, не применили намеренно. Сотворив "напряжение силы тяжести" полностью из русских слов. Одно же из значений русского слова "напряжение" соответствует заморскому словечку "интенсивность".
Отправлено: 16.06.15 21:44. Заголовок: А вот в электродинам..
А вот в электродинамике отношение кулоновской силы, действующей на единичный заряд, к заряду называют, правда не напряжением, но напряженностью. То есть это характеристика, имеющая примерно тот же смысл для поля электростатических сил, что и ускорение для поля гравитационных, к примеру. А во времена Перельмана, наверное, терминология не была еще устоявшейся, вот и напряженность была напряжением.
Отправлено: 16.06.15 21:55. Заголовок: Уважаемый Денис, Вы ..
Уважаемый Денис, Вы написали:
"А вот в электродинамике отношение кулоновской силы, действующей на единичный заряд, к заряду называют, правда не напряжением, но напряженностью. То есть это характеристика, имеющая примерно тот же смысл для поля электростатических сил, что и ускорение для поля гравитационных, к примеру. А во времена Перельмана, наверное, терминология не была еще устоявшейся, вот и напряженность была напряжением."
Наверное, так всё и было.
Как бы то ни было, но "напряжение силы тяжести" всё равно красиво звучит. Пусть (если даже) и не совсем корректно.
Мечтатель Метатель Власов.А также краткий экскурс во власовскую книгу "Стечение сложных обстоятельств".
Не могу с уверенностью сказать, Власов это или не Власов, но фотография почерпнута из блока власовских фотографий по одной из ссылок. Ещё и увеличить её пришлось. Поэтому резкость отвратительная. -------------------------------------------------------------------------------------------------------- А вот отрывок из другой власовской книги "Стечение сложных обстоятельств", первые главы её. Спортивная биография Власова приведена в них хотя и кратко, но с некоторыми новыми подробностями (в том числе и относительно метаний), которые наличествуют в КНИГЕ КНИГ в недостаточной степени или вовсе отсутствуют. Выделю новое красным.
Стечение сложных обстоятельств
"Ничего необычного в том, что случилось со мной, нет. Я был чемпионом и считался самым сильным человеком. Потом десять лет — с 1968 по 1978 год — жил почти как все и стал таким немощным, что годы последующей тренировки с трудом «собрали» меня.
То, что я был чемпионом и действительно сильным, а потом узнал, как чувствует себя человек, далекий от физических нагрузок, загруженный работой, делами и уже прихварывающий, позволяет сравнивать оба состояния. Я мог сделать вывод: старости нет, старость очень далека, но многие люди сами разрушают себя бездеятельностью и неправильным образом жизни, начиная стареть уже с 25–30 лет.
Это и побудило меня написать о себе. Я беру на себя смелость давать советы, не имея медицинского образования. В необходимых случаях я обращаюсь к мнениям врачей. Спорт и физическую культуру я знаю несколько больше медицины. Мало существует упражнений, которые я не перепробовал бы за 30 лет энергичных тренировок. В годы занятий большим спортом я испытал нагрузки, которые и по сию пору по плечу лишь единицам в мире. Это позволяет мне судить с достаточной компетентностью о различных видах и методах тренировки и вообще упражнений своего тела. Я уверен в высокой физической и духовной стойкости хорошо тренированного и закаленного человека. Я уверен в значительном увеличении сроков работоспособности у всех, кто разумно использует спорт и физическую культуру. И верю, что старости, как мы ее понимаем, у таких людей быть не может. Возраст накладывает следы и на них, но это обычно не оборачивается дряхлостью. Непрестанные требования к системам нашего тела, их тренировка через спорт, физическую культуру и психогигиену не позволяют организму преждевременно сворачивать свою деятельность. Знание потребностей организма, уверенность в своей мощи, разумная тренировка, владение и управление психическими процессами, воспитание воли, радостность настроения, вера в преодолимость любых бед, изменение взгляда на старость и возраст вообще — несомненные предпосылки здоровья на долгие годы. И называется все это — искусство жить.
Я обратился к рассказу о себе с единственной целью: подать руку всем, кто попал в беду. Если я чем-то помогу людям, другого мне и не надо. Это и есть та цель, которой должен служить мой рассказ.
Мне сызмальства были по душе физические упражнения. С 14 лет впрягся и в постоянные тренировки. Меня увлекали борьба, метания и бег на лыжах. В конце концов страсть к силе побудила к самостоятельным занятиям. Я составил перечень упражнений и стал неуклонно следовать ему. Это были различного рода отжимы: на перекладине, брусьях, а также набор упражнений на гибкость.
С 1946 по 1953 год я учился в Саратовском суворовском училище. Времени для личной тренировки в распорядке дня не было. Посему я вставал за полчаса до подъема, лишая себя блаженного получаса юношеского сна! Я умывался, заправлял постель, драил пуговицы, а после общего подъема и обязательной пробежки по улице строем выполнял любимые упражнения, присовокупляя к выкроенному времени еще 10 минут от назначенных всем к умыванию и уборке. Мне нравилось «строить» силу, нравилось быть сильным, и я мечтал о большой силе, но грубая сила, вульгарная, меня всегда отвращала. Я испытывал к ней даже не неприязнь — ненависть!
Четыре года кряду я «строил» силу таким образом. К тем 40 минутам прибавлялись и часы тренировок вместе со всеми, но спортивные секции работали от случая к случаю, тренеры часто менялись или не появлялись месяцами.
Самостоятельные тренировки весьма повлияли на телосложение и здоровье. Семнадцати лет я при росте 187 см весил за 90 кг — это был чистый мускульный вес — я выглядел даже худоватым.
Я всегда сожалел о том, что годы войны лишили меня полноценного питания. Я вырос бы намного более крепким, если бы не полуголод. Я тяжко переживал недостаток еды, потому что рос бурно, могуче. Восьми лет от недоедания я почти облысел — это случилось в 1943 году.
Сейчас, когда люди «подросли», мой рост — из обычных, когда же я был юношей, то почти всегда был выше своих сверстников, да и вообще окружающих.
Самостоятельные тренировки воспитали и подлинную неутомимость. Порой мне казалось, что я могу работать сутками. Это очень пригодилось и при жизненных осложнениях, и в творческой работе, и после, когда пришлось бороться за выживание. Меня спасли и вернули к жизни как понимание смысла физических упражнений, вкус к ним, так и высокая приспособленность к напряжениям.
В год окончания училища я мог без особых стараний отжаться на брусьях около 40 раз, на перекладине — около 30, сделать «мостик», прыгнуть в длину с разбега почти на 6 метров послать 700-граммовую гранату далеко за 60 метров, переплыть Волгу к другому берегу и обратно и довольно ходко бежать на лыжах 10–15 километров. Для того времени это было совсем недурно. За 7 лет в училище я ничем не болел, кроме воспаления легких: я поспорил, что отмеряю 10 км на лыжах в брюках, но без гимнастерки и даже нательной рубахи. Волга открыта ветрам. Почти всю дистанцию я катил в их студеной ласке. Поправился стремительно. Уже на шестые сутки меня выписали из санчасти.
Юношеским тренировкам я обязан и тем, что впоследствии так быстро втянулся в нагрузки большого спорта. Правда, мои ноги и без тренировок отличала сила, а эта сила — главная для атлета. Восемнадцати лет почти без «штангистской муштры» я начал приседать с весом 200 кг по 6–8 повторов в подходе. Тогда это было под силу разве что чемпиону страны в тяжелом весе. После нескольких лет тренировок я довел вес тяжестей при приседаниях до 300 кг. По уровню мировых результатов тех лет у меня вообще не было соперников в данном упражнении, впрочем, как и в тягах, лучшие из которых переваливали за те же 300 кг. Эти веса стали обычными на тренировках через добрые 30 лет, да и то лишь у первых атлетов мира.
Конечно, в данных упражнениях и я мог добиться несравненно более внушительных килограммов, будь это целью. Однако я всегда соразмерял результат вспомогательных упражнений с потребностями «классики». Я добывал лишь ту силу, которая могла реализоваться в классических упражнениях, просто сила для силы меня не занимала — это явилось бы непозволительной роскошью, непроизводительной тратой времени в тесной череде тренировок: в них и для них всегда не хватало времени. Ведь всякая тренировка есть реализация силы во времени. Я превосходил соперников не силой, я обогнал их во времени, во времени, необходимом для освоения моих результатов. Все искусство тренировок в том, чтобы не оставлять этого времени соперникам.
Меня отличала сила ног. Это было природное свойство, которое надлежало лишь совершенствовать. А вот способности вести многочасовые тренировки, быстро усваивать новые навыки я обязан своим юношеским занятиям. Я соответственно развил организм, подготовил его к могучим тренировкам. Без них я никогда бы не стал тем чемпионом, которым оказался в 60-е годы.
После окончания Суворовского училища с серебряной медалью я получил счастливую возможность продолжать образование в Военно-воздушной инженерной академии имени Жуковского. Я легко усваивал учебный материал, был холост, юн и сохранял привязанность к физическим упражнениям. Уже со второго курса я повел сугубо целевые тренировки по тяжелой атлетике, но они никогда не шли за счет учебы. Спорту — лишь досуг!
А досуга у меня хватало, ведь я учился без всяких затруднений. Поэтому тренировки я прерывал лишь на время производственной практики и отпусков — как правило, на два летних месяца. Еще несколько недель я терял в экзаменационные сессии. Однако восстанавливал силу в считанные дни.
То была пора юности и бурного развития нашего спорта. В 1952 году Советский Союз впервые участвовал в Олимпийских играх. Это вызвало в стране исключительный интерес к спорту: чемпионов мира и тем более олимпийских игр было немного, ими гордились, за их борьбой и рекордами следили, знали даже их соперников. И чествовали чемпионов не с привычной обязанностью, а как истинных национальных героев. Не было тогда популярнее спортсмена, чем Всеволод Бобров. Много лет спустя я оказался с ним в одном спортивном клубе. В последнюю встречу он очень обрадовался мне (я уже добрые полтора десятка лет не появлялся в клубе), обнял и с полчаса не отходил, все расспрашивал, расспрашивал… Мог ли я тогда предположить, что через неделю не станет этого великого мастера нашего спорта!
Думаю, не преувеличу, если скажу, что второе место по популярности занимал в те годы Григорий Новак — первый советский чемпион мира (не только в тяжелой атлетике). Имя его было знакомо любому мальчишке. Я поддерживал с Григорием Ирмовичем добрые отношения до самой его кончины в канун Московских олимпийских игр.
Громадный интерес в стране к спорту весьма способствовал нашим тренировкам. Я учился, прекрасно справлялся с нагрузками, и мои результаты как-то сами собой подтянулись к уровню сборной.
«Накачивал» мышцы я после того, как выполнял лабораторные работы, чертежи и прочие академические задания. Тренировкам доставались вечерние часы, обычно весьма поздние. Часто меня торопила служащая кафедры физического воспитания — пожилая полная женщина: кроме меня никого в зале не было, а ей хотелось домой. Я уходил, она выключала свет и запирала зал. И уже во всем главном корпусе академии царствовал ночной покой. Естественно, что тренировался я, как правило, один. И эта привычка к работе в одиночку, заложенная еще в Суворовском училище, потом чрезвычайно пригодилась.
Сила вызревала столь стремительно, что мой первый тренер Евгений Николаевич Шаповалов не раз пытал меня: не тренируюсь ли я и в другом месте, может быть, «подкачиваюсь» на стороне?.. К середине второго года тренировок я выполнил первый разряд и вошел в пятерку лучших атлетов тяжелого веса Москвы.
Радость была столь велика, что я тут же привинтил к гимнастерке значок. Пусть все видят: атлет! А я и вправду очень изменился. Мои мышцы уже не разделялись на отдельные группы. Они смыкались в единое целое. Кажется, нет слабых участков — все пропахано тренировками. Я еще не был тогда загрублен обилием крупных мышц, но обладал гибкостью, и хорошей координацией. Я знал: сила может вести к потере гибкости и скоростных качеств и много работал над сохранением их и развитием.
В те годы я не пропускал ни одного из заметных городских соревнований и всегда занимал призовые места. Пробовал силы я и в метаниях. 700-граммовую гранату я посылал за 70 метров, а в отдельных бросках — и за 80. Довольно высок был и результат в толкании ядра. При всем том я хорошо справлялся с академической программой и сдавал экзамены преимущественно на «отлично», бывали и целиком отличные сессии.
Послаблений в учении мне никто не делал. Да я всерьез и не допускал мысли о том, что спорт способен стать, пусть даже на краткое время, делом жизни. Я любил его, но превращать в смысл дней и лет не мог и не хотел. Мне представлялось (в общем-то я и сейчас придерживаюсь того же мнения) это непростительным обеднением жизни. По-настоящему меня увлекала литература, правда, я скрывал это от всех. Интерес также вызывала у меня история и смежные с ней науки.
После двух лет тренировок (на втором и третьем курсе академии) я неожиданно для себя вплотную придвинулся к норме мастера спорта. В тяжелой весовой категории (а тогда таковой являлась одна и к ней относились все атлеты, чей собственный вес превышал 90 кг) по стране таких мастеров из молодых можно было счесть по пальцам. В конце 1956 года я выполнил данную норму, но в зачет пошли лишь соревнования февраля 1957 года.
Я продолжал прибавлять в силе. Уже на четвертом году учебы в академии я приблизился к рекордам СССР — я не ставил перед собой подобную цель, и это явилось для меня неожиданностью.
То была эпоха могучего американского атлета Пола Эндерсона, известного у нас под именем Паула Андерсона. В конце 1956 года ему исполнилось 23 года (мне — 21). Обладая колоссальным собственным весом и не менее внушительной силой, Эндерсон опрокинул представления о человеческих возможностях. Он заколачивал невероятные, с точки зрения современников, рекорды. К примеру, советский рекорд в толчковом движении для атлетов тяжелого веса летом 1956 года едва достигал 180 кг. Эндерсон же подвел рекорд мира почти к 200! Советский рекорд в жиме «топтался» около 160 кг. Эндерсон поднял мировой рекорд в этом упражнении до 185,5! И все эти грандиозные превращения рекордов — за два года! Эндерсон начал выступать в 1955 году и уже в 1957-м после Олимпийских игр 1956 года — для него важен титул олимпийского чемпиона — ушел в профессионалы. На ближайшие десятилетия его рекорды зачислены в незыблемые. Мы, атлеты, говорили друг другу, что их превзойдут в лучшем случае лет через 20. Даже внешность атлета способствовала укреплению подобных суждений. Эндерсон выглядел более чем внушительно: при росте 175 см имел вес за 160 кг! Окружность бедра — 99 см! Он не мог ходить как все и «выкатывал» поочередно одну ногу за другой.
Я жадно впитывал крохи сведений о его тренировках из «Советского спорта» и спортивных журналов. Я старался разгадать природу этой поразительной силы. Я не связывал ее лишь с весом. Должно было быть в тренировках Эндерсона и нечто свое, отличное от принятого, того, к чему мы привыкли и рабами чего являлись. После я понял: необходимы массированные тренировки с помощью небольшого числа главных вспомогательных упражнений, обеспечивающих основную силу, и еще — резкое увеличение весов главных вспомогательных упражнений с одновременным сокращением работы над техникой классических упражнений, которая тогда отнимала у нас неоправданно много времени.
Ошеломляющее впечатление произвели на советских любителей спорта выступления Эндерсона в Москве и Ленинграде 15 и 18 июня 1955 года. Это были первые выступления американских спортсменов в Советском Союзе. Лето 1955 года оказалось и повторным в моем отношении к тренировкам. Я окончательно осознал, что мы копаемся в мелочах, являемся рабами имен и традиций — надо ломать тренировку, искать свое и не страшиться ни бога, ни черта! Тогда я впервые написал в своей тренировочной тетради: «Ничего не властно надо мной!» И верно, совсем не редко авторитеты лишают нас воли…
Выступления Эндерсона были настолько яркими, что и поныне, по прошествии почти 30 лет, о них вспоминают, и вспоминают с восторгом, а это о многом свидетельствует, если учесть нынешний уровень мировых рекордов!
Я проник (другого слова не подберешь) на тренировку наших спортсменов и американцев. С восторгом узнал прославленных атлетов: в могучей статности неторопливый, даже несколько спесивый Яков Куценко, во всем подчеркнуто значительный и насмешливый длиннорукий Трофим Ломакин, украдкой посасывающий «Беломор» за дверью, и косолапящий, словно стесняющийся своей силы Аркадий Воробьев, и литые из отжатых мускулов Рафаэль Чимишкин и Николай Удодов. И тут же знаменитые американцы, короли журнальных обложек: Томми Коно, Стенли Станчик, Дэвид Шеппард, Чарльз Винчи и конечно же Пол Эндерсон! Даже на тренировке этой горе мышц все аплодировали.
Признаюсь, воспоминание о виденном многие годы вдохновляло меня в трудные минуты моих тренировок. Мне почудилось, боги силы сошли на землю. Я почитаю силу не за одно лишь природное свойство — для меня это талант!
И даже в мечтах я не посягал тогда на рекорды «человека-скалы», как звал Эндерсона Яков Куценко в своих статьях. Но в мою тетрадь уже были вписаны слова «Ничто не властно надо мной!». Прочь гипноз имен, нет прислужничеству именам — все это лишает нас силы!
Один человек решительно ненавидел мое увлечение силой — моя мама. И пока я тренировался, она смертельно ненавидела штангу и всех тренеров. И ничто не могло ее примирить с ними — даже мои победы.
В марте 1957 года вскоре после зимней сессии и каникул на четвертом курсе академии я «достал» с необыкновенной легкостью всесоюзный рекорд в толчковом упражнении. Через несколько недель последовали новые рекорды — в толчковом упражнении и рывке! Это было настолько неожиданно и в то же время просто, что я на всех снимках тех дней улыбаюсь под штангой. Какой рекорд? Разве это рекорд?! Штанга ничего не весит… Я оказался в тройке сильнейших атлетов страны (за Алексеем Медведевым и Евгением Новиковым).
А затем началось топтание на месте из-за травм, сомнений и диплома. Сомнения пожаловали из-за робости перед новыми весами. Общее почтение быстро заворожило и повязало меня. Рекорды и те веса, которые я стал поднимать, уже мнились такими значительными, что «обрывали» руки. Я получил несколько травм. Это еще более усугубило почтение перед весами. Нужно было время для обживания в новых координатах.
В 1959 году я защитил на «отлично» диплом — 5 лет и 7 месяцев учения были позади. И уже в апреле совершенно неожиданно для себя «накрыл» самый грозный рекорд — мировой рекорд Эндерсона в толчковом упражнении! Трудно даже приблизительно передать, что творилось тогда в окружном Доме офицеров Ленинградского военного округа. Настоящее безумие! Топот, рев, крики, слезы, объятия и в то же время порыв, сплачивающий всех в единое! С этим рекордом ко мне пришел неофициальный титул самого сильного человека мира. Во всяком случае, так именовали меня с того дня. Впервые с далеких предреволюционных лет этот титул перекочевал в Россию.
Газеты, телеграммы, письма, визиты незнакомых людей, сотни приглашений на различные встречи — поток их расширялся с каждым днем. Пришло сознание того, что случилось: я уже отдавал себе отчет в том, что этот рекорд не из штатных, что в этом рекорде воплотились вековые традиции русской силы. Отныне я уже не частное лицо, а своего рода символ. Я должен был быть достоин смысла этого рекорда и главное — не допускать срывов! Какой это достанется ценой, казалось, не имело значения. Существенно лишь одно: сохранить звание сильнейшего в мире при любых осложнениях и любой силе соперников! Это была серьезная ноша — гораздо серьезнее всех рекордов и тренировок. И ее предстояло нести до тех пор, пока я не переложу ее на плечи другого.
Подобное отношение к неожиданному и почетному званию обернулось беспощадностью тренировок и обязанностью особого поведения во всех поединках. Никогда и ничем я не имел права показывать свое состояние, каждое слово должно было быть взвешенным, но самое важное — я обязан был победами утверждать, что эта сила не случайна в России…
В 1959 году я выиграл золотую медаль чемпиона на II Спартакиаде народов СССР, а через несколько месяцев в Варшаве — титул чемпиона мира уже в борьбе с американскими атлетами. Это звание досталось мне в упорной 5-часовой схватке с Джеймсом Брэдфордом и Дэйвом Эшмэном. От того поединка я отходил несколько месяцев и даже помышлял оставить спорт. Зачем эти надрывы, когда я военный инженер, молод и жизнь так заманчива…
В Риме на Олимпийских играх 1960 года я столкнулся с американцами Джеймсом Брэдфордом и Норбертом Шемански. Бой продолжался с девяти вечера до начала четвертого утра. Уже в рывке я отбросил американцев, и они схватились между собой за серебряную медаль. Мне удалось преодолеть 200-килограммовый барьер в толчковом упражнении.
Когда я опустил рекордный вес на помост, на меня обрушились топот, свист, вой! Публика смела полицию. Тысячи рук тянулись ко мне. Люди пели, обнимались. На следующее утро все газеты вышли с моим именем и фотографиями эпизодов борьбы за олимпийскую золотую медаль. Я не мог выйти за ограду Олимпийской деревни. Если я хотел перейти улицу, ее перекрывали, и я переходил под приветственный рев сирен. Тысячи людей раскланивались со мной на улице. Это было радостно и приятно. Долгое время болельщикам показывали комнату, в которой я жил на Олимпийских играх. В тот год я был назван первым спортсменом мира. Ко мне в Москву приезжали корреспонденты из многих стран, чтобы взять интервью.
Должны быть минуты и дни счастья у каждого, кто ни во что не ставит благоразумие и выгоды, кто в любой миг может потерять все…
В 1961 году я легко сломил сопротивление американца Ричарда Зорка и получил третью золотую медаль чемпиона мира.
В 1962 году в изнурительном поединке с Норбертом Шемански я отстоял звание сильнейшего. То были самые суровые из спортивных испытаний, выпавших на мою долю. Я выстоял тогда, хотя в меня сохраняли веру лишь единицы, — настолько сокрушительным был натиск Норберта Шемански. Эта победа досталась мне, как говорится, с кровью. Я выступал больным, считая невозможным ослабить родную команду. Эта болезнь и накопленная усталость жестоко ударили по мне в 1969 году. Я едва удержался на ногах. Но все это было потом.
За зиму 1962/63 года я совершил крутой скачок в силе — разница между мной и соперниками стала такой, что я уже мог выигрывать у них едва ли не в первых подходах. Лишь в рывке мой результат отставал. Это отставание — следствие неэкономного способа, которым я его выполнял. Для переучивания время было упущено. И несмотря на это, на чемпионате мира я с подавляющим преимуществом победил Норба Шемански, и Генри Сида — чемпиона США того сезона, и нашего Леонида Жаботинского.
В 1962–1963 годах я много писал и много печатался, всячески ускоряя свое ученичество в литературе. Однако переутомление все же сказалось. И летом 1964 года я не в состоянии был осилить болезнь. Все началось с весеннего гриппа. Меня упорно лихорадило, прыгала температура, истощал ночной жар. Но я тренировался в одышках, слабостях, превозмогая температурную разжиженность — она удваивала вес, лишала свежести, нормального сна.
И все же за полтора месяца до Олимпийских игр в Токио я снова выдал четыре мировых рекорда, и один из них с превышением на 17,5 кг! Мне казалось, я полгода тащил громадный воз, дни и ночи его тяжесть гнула меня — и вот выволок, мне сверкнуло солнце!..
В эти же осенние месяцы я издал свою первую книгу — сборник рассказов «Себя преодолеть». Это — ученическая работа, но в ней много правды о тех годах.
Радость смыла горечь неудачи. В Токио я уступил золотую медаль, хотя обновил два мировых рекорда! Смешно, но в ту ночь это показалось мне величайшей несправедливостью. Поразило меня и изменившееся отношение людей, я и не подозревал, что столько ждали моего поражения!
Накануне отъезда в Японию я решил покинуть спорт после Олимпийских игр независимо от исхода их лично для меня. Во всех интервью я это повторял. И я выполнил свое намерение. И странно, какая-то часть меня, очевидно, та, которая натерпелась от всех насилий тренировок, радовалась. Я испытывал облегчение: все, нет больше той ноши, я волен распоряжаться днями своей жизни.
И я прекратил большие тренировки. В зале я проводил только разминки. Однако по ряду обстоятельств возобновил тренировки осенью 1966 года и уже в апреле следующего года возвратил себе мировой рекорд в жиме. Итак, в таблице еще два моих рекорда — в жиме и троеборье. И совсем неожиданно для всех в мае я уже навсегда свернул большие тренировки. И опять настало это странное облегчение…
Сейчас лишь станок для жима лежа напоминает о той жизни с «железом». Он стоит посреди комнаты. После многолетней болезни я отчасти вернул былую силу и в утренних тренировках гоняю от груди штангу весом 150–160 кг.
Из спорта я вынес убеждение, что не должна существовать победа сама по себе, победа без нравственного и духовного смысла. Сила должна доказывать и утверждать величие духа и красоту преодоления. Именно в этом великая ее справедливость. Я отрицаю любую силу, если в основе ее лишь стремление к голому преобладанию, — это уже от болезни или ограниченности. Нет и не должно быть пустой погони за результатом, восторга перед силой. В основе любого постижения результата, в том числе и рекордного, — открытие человека! В этом смысл и значение подлинного спорта и того интереса, который вызывали и будут вызывать все его свершения.
По-своему наши тренировки были даже более напряженными, чем те, что приняты сейчас. Объем силовой работы у нас был не меньший, и при всем том мы совершенно не пользовались так называемыми восстановителями. Я тренировался 4 раза в неделю по 3–4 часа. В тренировке «на объем» это время существенно удлинялось, а сумма поднятых за занятие килограммов достигал 25–35 тонн при весьма высокой интенсивности. Особенно чувствительными оказывались «экстремальные» тренировки, когда сумма поднятых килограммов (тоже при весьма высокой интенсивности) отбрасывала меня за черту возможностей организма, вызывая болезненное состояние.
В те годы мы с тренером пытались решить интересные и очень сложные задачи. Они являлись совершенно новыми для мирового спорта. К сожалению, эти методики и добытые знания оказались сейчас забытыми, а может, и ненужными.
Мне непонятны рассуждения о скучности и однообразии тренировок. Наоборот, они чрезвычайно увлекательны. И как же им не быть увлекательными? Каждый раз мы искали способы решения неизвестного и ждали ответа. Его можно было добыть лишь опытным путем. Порой сознательно мы шли на перетренировки. Они потрясали организм, и в первую очередь нервную систему. Именно тогда у меня укоренился искусственный сон — на снотворных. Возбуждение от нагрузок оказывалось настолько мощным, что можно было сидеть сутками без всяких побуждений ко сну. После серии нагрузок обычно повышалась температура, меня начинало лихорадить, совершенно пропадал аппетит, все тело горело.
Это не пугало и не отвращало — мы знали, отчего это, и лишь анализировали ответные реакции. Беда заключалась, однако, в том, что я не всегда успевал к соревнованиям привести себя в порядок. Так случилось в летний сезон 1963 года. Весну и лето я «переваривал» эти сверхнагрузки, вяло, нудно побеждая на обязательных соревнованиях. Лишь к осени пробудилась новая сила и я ощутил свежесть и энергию. Тогда я и взял верх на чемпионате мира в Стокгольме.
Я жалел, что нельзя свести спортивную жизнь к двум выступлениям за год. Вклинивание обязательных соревнований нарушали ритмичность опыта, искажали результаты, а нередко и просто срывали опыт; я вынужден был прекращать тренировки и отдыхать, чтобы собраться к встрече с соперниками. Я мечтал о такой работе, которая подчинялась бы только внутренней целесообразности, а не формальностям календаря.
Конечно, тем, кто следовал за мной и за нами, было гораздо проще и легче. Они лишь уточняли определенные цифры, приводили их в соответствие со своими данными. У всех ведь разная способность к перенесению нагрузок и восстановлению.
Два серьезных дела — писательство и большой спорт, — одно из которых высасывало физически буквально до дна, являются чрезмерной нагрузкой для нервной системы.
Достаточно было трех полных сезонов напряженных тренировок и упорной горячечной работы над рукописями, чтобы ощутить почти предельную опустошенность и заболеть — сначала весной 1962 года, а потом и весной 1964 года. Температура давила меня с марта по август. Строить тренировки к Олимпийским играм в Токио было непросто. Повышенная температура умножала спортивную нагрузку, оборачивалась измученностью. Лишь к августу организм справился с недомоганиями. Однако это было для нас всего-навсего чепухой, так — путало шаг. Я-то знал: это не болезненность, не изношенность, а рождение новой силы, она уже во мне, ей лишь нужно дозреть.
И я дождался: прилив сил оказался одуряющим! Я без надрыва, играючи «сложил» по тем временам внушительный результат на выступлении в Подольске 3 сентября 1964 года. Но по-настоящему сила должна была вызреть лишь через год-полтора. И самый крупный и необъяснимый парадокс: я уже зачерпнул ее, решив уйти из спорта сразу после Игр в Токио. Зачем тогда я пытал себя, зачем добывал ответы в надрывных испытаниях? Сложно ответить даже по прошествии двух десятков лет. Определенно знаю лишь одно: это было очень интересно. Настолько интересно, что я все повторил бы сначала и, уж само собой, ни о чем не смею жалеть. Мне мало той жизни, просто очень мало…"
Отправлено: 17.06.15 10:28. Заголовок: Комментарии к 591-ом..
Комментарии к 591-ому посту. Не поместились в этот пост. Поэтому - отдельно.
Длиннорукий Ломакин, "Беломор", стесняющийся своей силы Воробьёв, власовская мама против занятий сына.
Граната, летающая сначала за 60 метров, а немного после - за 70 метров. Но в отдельных бросках и за 80 метров. Это как ? Оно бы и ничего удивительного - например, бросок гранаты на 78-79 метров, а в самых удачных бросках - 81 метр.
Но если Власов применительно к своей метательной молодости описывает броски ДАЛЕКО за 60 метров, то к броскам за 70 и 80 метров Юрий Петрович слово "далеко" не применяет. Что же тогда получается - результаты могли быть, допустим, 71 и 81 метр ? Разница в 10 метров ????
Надо, крайне надо Юрию Петровичу выражаться иногда подоходчивее и поопределённее.
"Восемнадцати лет почти без «штангистской муштры» я начал приседать с весом 200 кг по 6–8 повторов в подходе."
Почти без муштры ? 200 кг ? По 6-8 раз в подходе ? А почему бы Власову было не обозначить свой максимум в одном повторении ? Думается, как минимум 220 килограммов мог он присесть.
По зрелому Власову, правда, такого не скажешь. На знаменитом видео с 270-килогаммовой штангой, Юрий Петрович приседает со снарядом только 5 раз. Да и то с отдыхом. А ведь имея прекрасный присед уже в 18 лет, должен он был, в зрелости, приседать на 6-8 повторений хотя бы с 300-килограммовой штангой !
"Сейчас, когда люди «подросли», мой рост — из обычных, когда же я был юношей, то почти всегда был выше своих сверстников, да и вообще окружающих."
Вот этому можно поверить. Памятуя о людях примерно власовского года рождения, вокруг. Конечно, бывали люди не ниже 187 сантиметров и выше - но мало. С более поздней эпохой акселерации, конечно, не сравнить.
Впрочем, и сейчас таких людей подавляющее меньшинство.
Окончание отрывка из власовской книжищи "Стечение сложных обстоятельств". Не вошедшего в 591-ый пост.
Всё то же самое - красным обозначено то, что мало или вообще не наличествует в КНИГЕ КНИГ.
"Я работал увлеченно, страстно. Это покажется забавным в приложении к грубым тренировкам штангиста, но это было именно так. Все было чрезвычайно увлекательно. Каждый подход, любое движение имели скрытый смысл и тщательно обрабатывались сознанием. Опасение за здоровье, травмы не имели значения.
Мы с Суреном Петросовичем Богдасаровым, моим тренером, упрямо пробивались к новым результатам. И в этом постижении силы новые принципы тренировки являлись нашим самым грозным оружием.
При всем том каждый из соперников превосходил меня размерами мышц и собственным весом. Лишь Норберт Шемански являл исключение. Не все отдают себе отчет в том, что не величина и обилие мышц определяют мощь атлета. Впереди тот, кто умеет тренироваться и у кого отменно действуют внутренние системы организма, а все это и складывает то, что называют природными данными, или талантом.
Неверно воспринимать состояние внутренних систем как нечто застывшее, раз и навсегда сложенное природой. Эти системы тоже превосходно тренируются. Качество же мышечной ткани, надо полагать, прямо зависит от склада нервной системы и тонуса внутренних систем. Отсюда и вывод: могучие мышцы совершенно не обязательно крупные и обильные. Благодаря проделанной работе я мог рассчитывать на значительный прирост силы в последующие годы.
Тренировки по-разному влияют на организм. Методика одних вызывает как бы «частный» прилив силы при незначительных приспособительных процессах. Методика других предполагает могучие приспособительные реакции. «Экстремальные» тренировки потрясли меня, наградив рекордной по времени силой. Но уже ничто не могло соблазнить — спорт потерял для меня свой смысл. Эксплуатация силы ради новых побед на чемпионатах мира казалась бессмысленной.
Победы? Почет? Слава? Достаток? И ради этого отказываться от мечты? Жизнь звала к другой пробе сил, и я последовал ее зову, отрубив все связи с прошлым.
Сразу после Игр в Токио я начал сбрасывать вес. Я понимал, что лишние килограммы — обуза для всего организма, а не только для сердечно-сосудистой системы. Да и противен был лишний вес! Я задался целью «подсушить» себя со 140 кг до 105. К весне 1966 года я весил 120 кг, а к 1969 году похудел до 110. Таким образом, мне удалось избавиться от 30 кг. Но как же я хотел есть все те годы! Организм, воспитанный на почти полутора десятилетиях энергичнейших тренировок, привык к мощному обмену. Еда мерещилась ночами. Я начал мерзнуть, особенно зимой. Я не сомневался: все неприятные ощущения временны, я «устоюсь» в новом весе и все процессы нормализуются.
Большие тренировки я свел к разминкам с тяжестями и бегу — 2–3 раза в неделю. В разные дни я выполнял жимы штанги весом 190–200 кг лежа, приседания с отягощениями 160 кг, жимы из-за головы — 120–130 кг и еще кое-какие упражнения. В каждом я набирал около шести подходов.К бегу я приучился в пору основных нагрузок 1961–1964 годов. Еще до эксперимента Лидьярда у нас в тяжелой атлетике был принят бег трусцой для повышения направленной атлетической выносливости. Мы называли его «бегом по силам». При утомлении переходили на шаг, потом снова бежали. Кто бегал, обычно уставал заметно меньше в многочасовых тренировках с тяжестями. К примеру, мои «пиковые» тренировки («на объем») растягивались до шести часов. Признаться, практиковали бег единицы, а постоянно, без пропусков — никто.
На таких тренировках я продержался вторую половину 1967 года и весь 1968-й. К исходу 1968 года я с удивлением и тревогой почувствовал аритмию и одышку. Под Новый год я уже с трудом мог вести тренировки. Аритмия и одышка после нагрузок разыгрывались не на шутку, и впервые появились головные боли. К весне 1969 года я лишь кое-как тянул тренировки — я задыхался, аритмия не отступала ни днем, ни ночью.
Срыв 1969 года был подготовлен перетренировкой 1962-го, только был несравненно более мощным. Все оставшиеся годы больших тренировок и выступлений я уже шел с метиной 1962 года. И она не просто была памятью — при ослаблении организма оживала болезнью. Требовалось предельное напряжение воли, чтобы держать все эти процессы под контролем, но боль оставалась болью. Я оставался для всех счастливцем-спортсменом, баловнем, осыпанным милостями и удачами большой спортивной игры.
Попытки облегчить физическое состояние ограничением работы не привели к успеху. Даже после обыкновенной гимнастической разминки я задыхался и голову разламывало. Я противился, не поддавался, но физическое состояние ухудшалось, и я оказался вынужденным прекратить тренировки.
Вопрос уже стоял о невозможности полноценно вести основную работу — литературную. Я садился за нее уже с головной болью, а часа через два она становилась просто нестерпимой. Я был подавлен и озадачен: на все слабости по привычке я еще смотрел свысока.
Головные боли врачи диагностировали как следствие сосудистых расстройств. Лекарства давали временное облегчение, потом все повторялось. С каждым месяцем эти боли становились изощренней. Они уже не отпускали и к утру. Я боялся наклониться, резко повернуться — начинались головокружения и тошнота.Давление опустилось: верхнее — до 80–85 мм и нижнее — до 70–75 мм. Это обернулось вялостью и слабостью — состояниями, мне совершенно не свойственными.
За все годы тренировок и выступлений я всего 2–3 раза поддавался гриппу, а тут еле поспевал отбиться от одного, как наваливался другой. К весне 1970 года я весьма отдаленно напоминал прежнего тренированного человека. Я обрыхлел, кожа обвисла, под глазами появились мешки. Я дышал с шумом, сипеньем, говорил торопливо, нервно, почти не слушая собеседника, а самое печальное — я считал себя глубоко несчастным. Я дошел до того, что стал жаловаться и жалеть себя, — падения ниже не бывает.
Неожиданно для себя я отметил боли в печени. Прежде я и не подозревал, что это такое. Боли после еды вскоре стали обычными и нередко сопровождались ознобами. К лету 1970 года я уже почти ничего не мог есть — лоб, щеки и даже шея дали какую-то темную пигментацию. В периоды наисильнейших обострений болезни я не в состоянии был поднять даже 5–6 кг.
Из всех видов физической нагрузки я справлялся лишь с 1,5-часовой ходьбой.] Но стоило прибавить шагу — мучительная боль в голове уже не покидала до ночи.
Я так исхудал, что потерял обручальное кольцо. Оно тихо соскользнуло с пальца. Надо же такому случиться: я нашел его через год — его дужка желтела из земли. Это было на даче у товарища.
Из всего того, что со мной происходило, самым мучительным были головные боли всех видов. Голова болела без пауз, не давая полноценно работать, то есть делать то, к чему я стремился, ради чего так рано ушел из спорта и с чем связывал будущее. Я не мог толком писать, читать, собирать необходимые сведения.
Я уже давно разрабатывал планы нескольких книг — ради них я и свернул свой спорт. Я вынашивал эти книги, верил: настанет время для них. С первого и до последнего дня я совмещал спорт с литературой. И всегда выбирал литературу в ущерб спорту.Именно по этим причинам фактически не бывал на сборах, тренировался не с командой, а вечерами вместе с новичками. И вот теперь, когда я мог заняться только литературой, она стала вновь недосягаемой.
Словом, причин для мрачного настроения имелось более чем достаточно. О каких, пусть поддерживающих, тренировках, могла теперь идти речь? Я едва таскал себя.Но я верил, что это временно, я обрету устойчивость. Самое главное — писать, не обращая внимания ни на что, писать! Я столько лет стремился к литературному делу! Надо спешить!
Работа над историко-документальной книгой —я неожиданно получил лестный заказ — требовала всех сил. Я упорно работал над ней весь конец 1968 года, затем целиком все годы с 1969-го по 1973-й. Лишь на несколько недель я отвлекался для иных литературных вещей. Эта работа не оставляла ни времени, ни сил для других занятий, но я все же был вынужден прирабатывать тренером в Подольске.
Тяжкой и грустной оказалась для меня зима 1970/71 года. Длинными зимними ночами я пытался понять, что же стряслось. Почему я сдал в самый ответственный момент жизни? Мне 36-й год, а я разваливаюсь по всем направлениям. В чем причина неустойчивости? Ведь людям выпадали и несравненно более серьезные испытания, и они справлялись, не теряя здоровья и сил. Что делает меня больным, отнимает радость любимой работы, старит, разрушает?
Черные улицы, изморозь на стеклах, наполовину погашенные фонари и тишина… Я вспоминал залы — это было всего каких-то шесть лет назад. Огни, свет, тысячи лиц и я, полный энергии, свято верящий в то, что всегда подчиню себе жизнь!.."
Не жизнь, а подвиг. Дальнейшее повествование убедит в этом каждого. Любовь к жизни - а это, без сомнения, мужество. Ибо слабый человек опускает перед болезнями руки и отдаётся на милость судьбы.
Юрий же Петрович нашёл в себе силы. Себя преодолеть, вырваться с того света.
А кто-то, неразумный, поклоняется качку Шварценеггеру. Что сделал Шварценеггер ? Ничего. Даже не разу не преодолел себя. И рекордов никаких не оставил. А если и оставил, то вымышленные. И не болел Арнольд тяжело. И литературой себя никогда не мучил. По причине, правда, абсолютного отсутствия таланта к письму.
Власов же преодолевал себя постоянно. Вся жизнь - борьба. И борется он до сих пор. За жизнь. Которую очень любит.
Отправлено: 18.06.15 00:40. Заголовок: И вновь коровник кол..
И вновь коровник колхоза-миллионера
В спортзалах, в Москве, не бывал никогда я, но - пусть и не в 1960-е, а в 1970-ые годы - не раз приходилось бывать в различных спортзалах моего городка. Городок мой, хоть и областной центр, и даже Родина Первого Совета - но до Москвы ему далеко.
Однако ни в одном спортзале моего городка не доводилось мне видеть неоштукатуренных стен. Что это - нешто времянка какая ? Все кирпичи на виду ! И это столичный спортзал ! Коровник какой-то.
А Власов хорош. Невзирая на унылые кирпичи, выжимает себе перед публикой нетяжёлую штангу. Наверное, показательно, на разы.
В общем-то, неплохой и просторный зал. При желании можно было бы в прелесть его превратить. Стены оштукатурить, покрасить, завесить их плакатами, диаграммами, на самый худой конец.
И Юрию Петровичу выступалось бы в залах таких намного приятнее и результативнее.
Но - даже и кормили Юрия Петровича невкусно и недостаточно. А уж залы... - и так сойдёт !
Отправлено: 24.06.15 11:23. Заголовок: Не могу точно вспомн..
Не могу точно вспомнить, ЧТО конкретно я писал в этой теме 18. 06. 15. Да и....по крайней мере, в самом начале 19-ого числа форум ещё работал.
Только один свой пост помню с уверенностью. Попробую восстановить его по памяти.
Власов встречается в Токио с Умберто Сельветти.
Глава 247.
"И совсем неожиданная встреча: Сельветти! Единственный из атлетов, заставивший испытать страх поражения могучего из могучих – Эндерсона. Отчаянный боец. Гроза фаворитов чемпионатов мира 50-х годов. Сколько раз любовался им на фотографиях, а теперь не узнаю. Мы почти однолетки, разница в трех годах, а передо мной пожилой человек: опущенные плечи, жидкий живот, в одутловатом лице утомленность…
Сельветти шагает через помосты тренировочного зала и обнимает меня…
"Прошлое даже боги не в силах изменить",– присловье моего тренера. Какое прошлое смяло Сельветти? Что в этом прошлом? Восемнадцатое октября!.."
Власов как и всегда преувеличивает - что-то не сильно похож Умберто Сельветти на этой фотографии на пожилого человека.
Прошлое же было не только у Сельветти, но и у Власова. И тоже мяло его беспощадно.
А Сельветти и в самом деле, на Мельбурноской олимпиаде, заставил испытать страх поражения самогО великого Пауля Андерсона. Похудевшего, правда, и ослабевшего - но кому до этого дело ?
В Токио Сельветти уже староват для борьбы с самыми сильными. Однако, приехал. Главное - участие. Тоже хлеб, когда тебе уже 32. ------------------------------------------------------------------------------------- На фотографии - тренер Сельветти, Юрий Петрович, Умберто и Сурен Богдасаров.
Отправлено: 24.06.15 12:27. Заголовок: Глава 5-я. Краткое..
Глава 5-я.
Краткое власовское пояснение к поединку Андерсона и Сельветти в Мельбурне.
"Ни один тяжелоатлет даже отдаленно не переживал до той поры подобной известности. Вице-президент США Ричард Никсон почитает долгом навестить Эндерсона. Так появляется фотография-документ, удостоверяющий "государственность" силы Эндерсона. На фотографии "звезды" сборной США, в середке – Роберт Хоффман: правая рука на плече Эндерсона, левая – Никсона. В обнимку, пиджак по-свойски распахнут, с высоты роста в полуулыбке косится на вице-президента…
Олимпийские игры в Мельбурне (1956) едва не обернулись бедой для Эндерсона. Совершенно неожиданное противодействие оказывает одногодок Эндерсона – аргентинец Сельветти. Спорт учитывает лишь факты, а факты поистине трагические. В своем излюбленном движении – жиме – Эндерсон уступает Сельветти 7,5 кг, недобирая до своего лучшего результата 17,5 кг! Кое-как третьей попыткой в толчке Эндерсон достает аргентинца. У него и у Сельветти равные суммы троеборья. Победа в данном случае за атлетом с меньшим собственным весом. И золотая медаль попадает к Эндерсону (бронзовая – у итальянца Пигаяни). Именно попадает…
"Мой вес в Мельбурне на XVI Олимпийских играх 1956 года был в пределах 303,5 фунта (137,68 кг),– вспоминает Эндерсон.– Я спустил вес в течение лета из-за болезни горла. Болезнь развилась в пору пребывания в Австралии. В ночь, когда я выступал, температура поднялась до 104 градусов по Фаренгейту (около 39 по Цельсию.– Ю. В.). Прошу извинить, я не могу сообщить вес Сельветти на соревнованиях в Мельбурне…" (Из письма П. Эндерсона автору от 29 мая 1978 года).
Данные о весе аргентинца сохранили протоколы – 143,5 кг. Таким образом, накануне соревнований Эндерсон худеет на 12,69 кг. И в день выступления судьи отметили в протоколах рекордно "маленький" вес большого Эндерсона: 302 фунта (137 кг) –данные из книги Хоффмана. В Токио на Олимпийских играх 1964 года я оказался всего на 0,5 кг легче.
Разумеется, с восстановлением веса и здоровья к Эндерсону вернулись и прежние возможности. Однако последнее выступление на любительском помосте было то – олимпийское, в Мельбурне. Несколько печальное."
Имей Андерсон свою обычную мощь на Мельбурнской Олимпиаде, Сельветти, конечно, нечего было и думать о какой бы то ни было равной борьбе со "шведом".
А так....Андерсон фактически проиграл. Не засчитай ему судьи безобразный толчок 187,5 килограммов, была бы у Пауля Эдвардовича только серебряная медаль.
Юрий Власов — знаменосец на торжественной церемонии открытия Олимпийских игр в Токио (1964)
Глава 248-я.
Открытие Токийской Олимпиады.
"Суббота 10 октября.
И вот черед нашей делегации сделать круг по стадиону. Снова, как и в Риме, перехватываю древко за конец. С первых трибун и, кажется, до самого неба – лица людей. Нет, стадион не взбаламучен по-итальянски – вежливые аплодисменты.
Снова в линию сходятся делегации. Снова, ломая строй, грудятся спортсмены к первым шеренгам: поглазеть на шествие, на великих знатоков побед. Новые имена, почти все новые!
"…Игры в Риме родили своего героя – Юрия Власова,– писал днем позже "Советский спорт".– Вот он впереди нашей колонны. Ее капитан, ее знаменосец… То, то Юрий Власов – самый сильный человек планеты, знают все".
Делегации, в одной линии –лицом к ложе императора Японии. Председатель организационного комитета Олимпиады Дангоро Ясукава приветствует спортсменов.
Голос Кубертена, стертые давностью слова: это радиозапись 1936 года. В буквальном смысле голос ушедших поколений, завещание этих поколений.
Билеты дОроги. На трибунах – избранные. Чопорное любопытство, чинность в выражениях чувств. И день – ясный, но не под прямым солнцем, белесоват дымкой. Воспитанно-сдержанный день.
У микрофонов седой плечистый старик с осанкой аристократа – тоже в буквальном смысле седая старина Олимпийских игр – президент МОК Эвери Брэндедж. Я знаком с ним. Меня представили господину президенту в Большом Кремлевском дворце, когда в Москве проходила сессия МОК. Весьма влиятельный господин. Император Японии Хирохито почти вышептывает единственную фразу: "Восемнадцатые Олимпийские игры открыты". Да, это голос Журавля, как называют в Японии императора. Его будто не коснулись беды. Из глав государств – самый старый, не возрастом – властью, пусть ныне формальной, и единственный из здравствующих руководителей главных государств – участниц второй мировой войны.
До 1945 года культ императора составлял часть государственной религии Японии – синтоизма, одна из догм которой утверждала: император – божественное лицо, его божественность в божественности предков, их достоинства – от физических и духовных свойств богини Солнца – праматери всех Журавлей. Кстати, третья догма государственного синтоизма законодательно закрепляла принципы агрессивных войн Японии (до 1945 года): "Подвести весь мир под одну крышу", то бишь японскую…
Я невольно думал обо всем этом, когда разглядывал щуплого человека с подбеленными годами усиками, в манекенно-безукоризненном сюртуке. Рядом с ним – наследник. Ростом в отца, но щеки упругие и взгляд не отчужденный, не приелись дни и поклонение… Ложа – близко. Я увидел трибуны еще ближе, когда знаменосцев вызвали на олимпийскую клятву.
Восемь моряков маршируют с полотнищем олимпийского флага. И вот смыкаемся мы, знаменосцы. Наши знамена перед гимнастом Такаси Оно (самым упорным соперником нашего знаменитого гимнаста Бориса Шахлина).
Такаси Оно старается говорить поторжественней: "От имени всех спортсменов я клянусь, что мы будем участвовать в этих Олимпийских играх, уважая и соблюдая все правила, по которым они проводятся, в подлинно спортивном духе, за честь своей страны и во славу спорта". Да, те же слова. Традиция слов. Только сейчас звучат по-японски.
Какой-то глухой шум – и взрыв восторга десятков тысяч людей. В воротах – Иосинори Сакаи, в руке – факел. В девятнадцать лет легко одолеть все ступени к чаше в одном темпе. И уже бесцветно расплывается пламя. Дробь барабанов, молитвенное пение трехсот пятидесяти человек. Игры сбылись!
"Пусть это священное пламя будет маяком для молодежи всего мира, дабы она следовала по пути правды, величия и красоты…" Вот они – лучшие из спортивных бойцов мира! Тесно от них на поле – и все одержимы страстью к победе. Лучшие дни отданы приближению победы.
Что ж, я не против доказательств силы. И есть от чего оттолкнуться: четыре из регистрируемых мировых рекордов – мои. Все рекорды в таблице –.мои! А уже припасены новые.
За честь своей страны и во славу спорта!"
Последнее "знамяношение" Власова. На закрытии игр флаг советской команды нести привелось уже не ему. А, кажется, Жаботинскому.
Четыре рекорда на момент открытия Игр принадлежали Власову. И припасены новые. Убеждён был в своей победе Юрий Петрович. Да и кто бы не был убеждён на власовском месте ?
Подольский толчок 215,5 килограммов, наряду с суммой троебория в 580 килограммов - главная надежда Власова и опора его убеждённости в Токийской олимпийской победе.
Характерно, что одет Юрий Петрович точно так же, как будет одет на олимпийском помосте. Не в трико - трико ему уже не по рангу, а в чёрные трусы а ля плавки и в белую майку-футболку.
Чай-поди, "присыпкины" запрещали своенравному атлету так одеваться (да хоть бы герб СССР на майку приклеил спереди !), но Юрий Петрович гордо послал "присыпкиных" по известному адресу да ещё и плюнул на них свысока.
СтОит ли удивляться "присыпкиным", которые, едва только Власов проиграл, уж, конечно, не забыли ему ничего.
Сам же Юрий Петрович утратил после этого случая всякую возможность капризничать, своенравничать и на кого-то плевать. Если, случалось, и плевал на что-то или своенравничал перед кем, самое большее - на свои негорящие рукописи и перед любимой женой.
Отправлено: 25.06.15 01:08. Заголовок: Без опознавательных ..
Без опознавательных знаков.
Жаботинский - всё ясно с ним. В трико облачён, а трико, как положено советскому атлету, украшает советский герб.
Шеманский - одет примерно так же, как Власов в Подольске, но майка подписана U.S.A. И каждому ясно, что этот спортсмен из Америки.
А это кто, на второй ступени пьедестала почёта ??? Откуда он ? Из сборной мира, что ли ? Короче, не обозначен никак. Можно только догадываться, что это, наверное, сильный атлет. Раз уж занял второе место. А почему он такой унылый ? Вот-вот ведь расплачется !
Совсем было прижали "присыпкины" Власова. Жену в Токио - и ту не разрешили привезть ! Алкоголь туды ж - ни-ни и точка !
Прижали "присыпкины" Власова, но покорить до конца всё ж не сумели. Чем мог, но таки характер свой непокорный Юрий Петрович выказал. А назло ! И подите вы все по известному адресу !
А куда деваться "присыпкиным" ? В случае отстранения Власова, одна из медалей - не меньше серебряной - неизбежно уплывала от нас. И приплывала к американцам.
Знал всё это Юрий Петрович - вот и поставил вопрос ребром. --------------------------------------------------------------------------------- Кстати, по снимку не скажешь, что Власов выше Шеманского. А ведь разница в росте спортсменов - целых 6 сантиметров - 187 против 181-ого. Наверное, иллюзия возникает оттого, что снимок сделан не прямо, а в некоторой проекции. И фотограф располагался к Шеманскому ближе, нежели к остальным призёрам.
Но фотография такими иллюзиями не так уж грешит. Намного более грешит телевидение.
Читал недавно про знаменитого исполнителя собственных песен Александра Новикова. Который сетует, что иногда телевидение изображает его ниже даже и Децла. И это при том, что рост Децла - 163 см, а Александра Новикова - 196 см !
Признаться, никогда не пришло бы мне в голову, что Николай Расторгуев имеет рост всего лишь 157 см. По клипам группы "Любэ" этого даже не заподозришь.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 58
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме
